Итану Хьюзу 13, когда он убеждается в том, что другие существуют. Он знал, всегда знал, получая очередную взбучку от учителя, знал, читал по слогам библию и все равно знал, получал очередную затрещину от отца и знал.
Что когда-нибудь убьет его.
Точнее даже не так: лет до 16 он верил, что отца убьет молнией.
Можно градом, тоже ничего.

Итан впервые рычит на отца, когда Лбюис в очередной раз поднял на него руку. Льюис пьян. (Он всегда пьян, когда вспоминает Мари) Это Итан виноват в ее смерти.
У Итана шерсть только до пупка и страшно болит все лицо. Он пробивает кулаком стену и сбегает. Правда, хватает его не так что очень надолго.

Льюис говорит, что он выродок. Весь в мать. Человек в сером плаще говорит, что они смогут о нем позаботиться.
Итан думает, что через полтора года он сможет попасть в армию.
Человек в черном отвозит его в какой-то приют. Через пару месяцев его забирает семья перевертышей. Сначала Хьюз молчит и больше шарахается по углам, пока не понимает, что все здесь такие же, как и он.

Он приносит присягу двору хаоса в 16, как положено, потому что отец говорит, что так будет правильно. Итан любит нового отца. Отца, который понимает, что такое голод.
(Итану 17, когда оба родителя получают клеймо за охоту в пригороде Лондона. Через неделю оба уже мертвы, потому что охоту открыли уже на них)

Он попадает на службу через пару месяцев после совершеннолетия.
В армии проще: почти не нужно контролировать голод и агрессию. Полгода строевого шага и их закидывают на фронт. Еще через месяц они оказываются близ Кохендорфа. Идет 1850.

Потом будут еще операции, и еще.
Итан плохо помнит, как именно оказался в Америке, зато хорошо помнит одуряющий запах свободы.
Впрочем, он проходит быстро.

Жить можно. Итан повторяет себе это каждый день и временами даже начинает верить.
Жить можно. Итан отлавливает педофила и обставляет все под ритуальное жертвоприношение.
Жить можно. В Америке конца XIX века никто особо не обращает внимание на пропажу черных, кроме их родственников. Но кто их слушает? Явно бухал, упал, помер, найдем.
Жить можно. В 95-м Итан чуть не натыкается на инквизицию. Берет себя в руки, но голод сильнее.
Он идет в ищейки и в качестве хобби выслеживает отступников.

///

Итан просыпается в гробу и не может понять, что произошло. Выбраться не получается, сил нет. Правда, толком запаниковать он так и не успевает. Джордж, говорит, что Итан, конечно, милый мальчик, но Итан все равно немного проебался.
Потому что Джордж был знаком с самим Данте, а в отступниках он дольше, чем Итан живет на свете.
(Это был сознательный выбор, сынок)
Итана мутит. Вполне возможно, из-за бесконечных рассказов о дорогом друге Данте.
Джордж поит его кровью и Итану становится немного легче.
(На самом деле он не Джордж, конечно, но так звучит свежо и современно).

Итану хочется выть от бессилия, но это не поможет (с тем отцом никогда не помогало). Его прежняя жизнь не была идеальна, но она ему нравилась. И рассветы ему нравились. И разлечься на солнце где-нибудь под деревом.
Но больше всего на свете ему нравилась его мощь.

Спустя год Итан напоминает слабую тень себя прежнего. Он работал с двенадцати лет — никогда бы не подумал, что на самом деле у него тонкие (изящные, по мнению лучшего друга Данте) запястья.

Они таскаются по декаденским вечеринкам и не вылезают из опиумных. Наркотики на них не действуют, зато действует кровь наркоманов. И еще — иногда — Джордж делится своей.
Итан не сопротивляется, Итан впал в почти летаргическое блаженство: он не имеет ни малейшего понятия, что делать со своей жизнью, поэтому плывет по течению.

///

«Он был грешником и отступником. А вот у тебя еще есть шанс», — говорит святой отец. Дамочка в мужском костюме закуривает. Третий не говорит ничего: он доедает.
Мадам говорит, что теперь она будет луной его сердца. По выражению лица остальных Итан понимает, что это шутка, но не понимает ее смысла.
Мадам тащит его за собой. Сначала Итану очень хорошо, потом очень плохо.
Мадам говорит, что ничего страшного и через пару дней он отойдет.
Итан думал, что после Джорджа падать уже некуда и сам не понял, как очутился в роли утреннего йогурта.

«Жить можно», — думает Итан, впервые попав в яму.
Жить можно. Стараниями Джорджа его уровень обнулился, но это не так страшно, потому что у Итана остался навык находить и выслеживать жертв. Жертв, за убийство которых ему ничего не будет.
Жить можно. Как выяснилось, он умет отлично находить артефакты, точнее тех, кому они принадлежат.
Жить можно. Мадам оказывается вполне ничего, если привыкнуть (Итан однажды даже пытается использовать зов, за что получает по яйца, буквально). Ракета свой в доску. А священник и блондин отлично делают вид, что его не существует.
На Фишера он только смотреть не может: Фишер тот, кем Итан почти стал. Хьюз не хочет вспоминать прошлое.  (Хейли, детка, ты прекрасно выглядишь сегодня. А не передашь...)
(Итан, к слову, до сих пор так и не понял, как оказался во всей этой компании и чем они на самом деле занимаются. И, кажется, даже не хочет знать)

///

Итан не знает, зачем делает это.
Возможно, потому что ему одиноко. Возможно, потому что этот человек максимально не похож на Данте. Итану не стыдно, только немного жаль.
«Зато ты теперь здоров», — говорит Итан, когда откапывает.
Итану кажется, что этот не совсем человек его теперь ненавидит. Итан не может его осуждать.
И все равно продолжает таскаться каждый день: Джекс теперь под его ответственностью, тем более раньше он был простым человеком. Значит, Итан обязан рассказать и объяснить, даже если тот ему совсем не рад.
Итан отступает, когда Джекс встает на ноги (во всех смыслах).
Хьюзу совсем не стыдно, только немного грустно.

///

Итан роняет стакан, когда выясняется, что его блондиншество имеет некое представление о его, Итана, существовании. Причем этого представления вполне достаточно, чтобы объявится у Хьюза дома и выплыть из тени в самый неожиданный момент.
Сначала Итан думает, что его пытаются успокоить перед смертью, потом считает, что Фавориту поговорить совсем не с кем, и уже было пытается в сочувствие, но слышит про артефакт. Они бы могли сэкономить часа полтора.

У Итана есть описание вундервафли и местонахождение последнего свидетеля (странно, что он вообще есть). А еще у Итана трое полупридушенных отступников (их тоже предоставил Фаворит, как и завтрак самому Итану).

Когда Хьюз видит вот это, он понимает, что умрет в яме, на крайний случай выползет на солнце, или вынудит кого-то дать клятву, что его на это самое солнце вытащат в случае острой необходимости.
Все, что угодно, только не так.
Итан отпаивает кровью и позволяет сожрать последнего отступника. Потом молча тащит за руку в направлении собственного дома — сил объяснять у него нет.

фактически работает на партию войны, но ни черта об этом не знает.
и не узнает.