родственные связи: все мертвы

человек
Она ненавидела свою жизнь. Не так сильно, как следовало бы, но ненавидела. Казалось, будто и родилась не в то время, а может даже не в том месте — но это осознание пришло намного позже. С самого детства — светские приемы, где не хотелось находиться, но что поделать, когда твой отец видный ученый, а мать поэтесса на полставки, а на вторую половину светская львица, вращающаяся в разных кругах и выглядевшая великолепно на протяжении всей жизни. Белла должна была соответствовать. Даже в детстве, когда слов-то многих не знала. Учила французский, потому что, а как читать стихи матери-то, если не знать язык. Училась правильно говорить, ходить, выглядеть.
Она чувствовала себя не в клетке — нет. Весь мир был для нее, но этого мира не хотелось. Не хотелось именно в том свете, в котором выставляли его собственные родители. Она любила их, правда, понимала, что они сделают все ради нее и, когда те поддержали правление Адольфа, слабо сомневаясь, шла по их стопам.
Вторую Мировую она переживала тяжело. Не понимала зачем, как и почему ее родители всецело поддерживали это деяние. Они прятались, не вступая в конфронтации и не высовываясь в разрушенные города. Будучи приближенными к власти и имеющие поблажки за счет отца, который работал на Третий Рейх, начало войны и середина почти не коснулись их семьи. Мать все так же устраивала приемы, восхваляя Адольфа, Белла все так же училась дома, чтобы иметь минимальное образование, которое могли получить женщины в те года. Она упивалась стихами Ахматовой, переведенными на французский и мечтала выучить русский язык, чтобы когда-нибудь повстречаться со своей кумиршей. Мечта, которая, казалось бы неосуществима, все же случилась через много лет: на похоронах в шестьдесят шестом году первый и последний раз она увидела ее.
Белла, несмотря на то, что была урожденной немкой, практически выросла на русской поэзии ее века. Поэтессы и их нелегкая жизнь окружали ее в мечтах, а желание быть такими, как они, только росло с каждым годом. Наверное из-за этого, но больше из-за одиночества, которое она ощущала каждый день, Белла начала писать стихи. Слабенькие, глупые, такие по-детски наивные и совершенно не подходящие под эту эпоху — она не показывала их никому, кроме единственного человека, которая впоследствии стала ее погибелью.
Середина сороковых годов, когда конец войны не в пользу Германии предрекали почти все, родители, наконец-то, сделали единственную умную вещь и бежали из страны в Англию. Точнее, бежала только мать с Беллой, оставив все еще преданного режиму отца разбираться самому. Белла не то чтобы винила ее, но не понимала, как можно было быть такой лицемерной и рассказывать о страхах и ужасах гитлеровской германии в Кембридже, когда сама была одной из тех, кто устраивала балы в его честь.
Но Белла молчала. Смиренно сидела с учителями в комнате, хотя хотелось сбежать отсюда, от опеки, от взглядов, которые не сулили ничего хорошего — еще бы, беженцы из Германии, кто может поверить в их невиновность? — и молчала.
В свои двадцать она впервые повстречала человека, который позволил ей почувствовать себя нужным. Деймон Моро — прекрасный мужчина, а в будущем и муж — был старше ее на пять лет и так же тяготел к искусству, как и она. Он не кидал на нее подозрительных взглядов, не спрашивал про жизнь в Германии и отца, которого к тому моменту давно уже отдали под суд. Он просто был рядом, помогал, поддерживал и, наконец-то, дал ей то, чего она хотела.
По крайней мере, так казалось Беллатрикс.
Они сбежали путешествовать по Европе, едва вышли из церкви после венчания. Деньги его и ее родителей позволяли. Но в конечном итоге, все же осели во Франции в пятьдесят пятом году. С того момента личная жизнь складывалась плохо: картины и стихи Дэймона пользовались средней популярностью, что злило ее мужа даже сильнее, чем невозможность Беллатрикс забеременеть. Они всегда хотели детей. Представляли эту счастливую идиллию, которую нарушало только то, что кто-то из них был болен или проклят. Моро винил ее.
Первый удар, который разделил ее жизнь на до и после, последовал через полгода после их совместной жизни. Непривыкшая к такому обращению Белла, понятия не имела, что делать теперь. Уходить было некуда — мать давно отказалась и забыла ее, стараясь восстановить свое очерненное имя — да и она, вроде любила, этого мужчину. Или нет? Было сложно разобраться, поэтому Белла снова погрузилась в себя: стихи, молчание и почти что беспрекословное подчинение. Минуты свободы вне дома, когда ей удавалось сбежать от мужа, редко радовали ее, но тогда получалось дышать свободно.
И именно тогда, Беллатрикс встретила ее. Женщину настолько прекрасную в своей изящности, что хотелось смотреть вечность и не отрывать глаз. Только потом она вспомнит, что будучи еще маленьким ребенком лет одиннадцати, перед самым началом войны, она уже видела эту прекрасную женщину на приеме у матери. Правда, в воспоминаниях остался лишь силуэт и морозный запах на балконе, который освежал после духоты зала.
Аделин была глотком воздуха, каким-то неземным чудом, которое спустилось и словно в насмешку было так великолепно. Она чувствовала себя по сравнению с ней обычной, забитой, забытой и ужасно уставшей женщиной, которой давно уже пора на покой. Но каждая встреча дарила столько свободы и тепла, что Белла не могла отрицать даже себе: она влюбилась в эту странную незнакомку, что исчезала и появлялась в ее жизни по собственной прихоти и вносила хаос в ее жизнь.
Эту любовь, которую она считала ужасной и неправильной, Белла хранила заветно, но сказка не могла длиться вечно.
Однажды Дэймон выследил их застал вместе, а что было дальше она помнит смутно: ругань, крики, оскорбления и обвинение о том, что Бог не давал им ребенка из-за ее извращенной и прогнившей души. Она боялась, пыталась выпросить прощения, но все было тщетно. Последнее, что она помнила перед тем, как очнуться уже совсем другой: выстрел и свой крик.

вампир
Семьдесят восьмой год она встретила уже в облике вампирши за что ненавидела и себя, и Аделин, которая, как оказалась, была не простым человеком. Она хотела быстрой смерти, но Аделин внимательно следила за ней, не давая совершать ошибок. Кормила, присматривала и обучала. И, когда решила, что Белла больше не представляет угрозы, то привела ко Двору Хаоса во Франции. Там ее приняли спокойно, равнодушно даже. Она прошла обучение под надзором и приняла метку двора. Работала в отделе коммуникации на должности принеси-подай, пока в восемьдесят восьмом году сама не вызвалась на должность чистильщика в СБ. Ей было это интересно, тем более, что там ей удалось отдалиться от Аделин.
С вампирской сущностью она так и не смогла смириться, пытаясь пару раз прекратить свое питание, но каждый раз ее находили и поили насильно, возвращая в чувство.
Через три года после перевода получила удостоверение агента ГУВБ, чтобы иметь влияние на полицию Франции и стала официально работать чистильщицей при СБ.
В двухтысячном году она буквально сбежала в Портленд, надеясь скрыться от создательницы. Подала заявление, получила работу на прежней должности, пройдя полугодовой курс переподготовки и получив удостоверение АНБ. Правда, убежать до конца так и не получилось.
Сейчас немного в шоке от того, что происходит вокруг: убийство инквизиторов, которое хотят — а это заметно, если смотреть глазами — повесить на них, да еще и новая принцесса, которая пока что нравится Беллатрикс. Она испытывает те же чувства, которые когда-то испытывала маленькой девочкой, при приближении грядущей войны. И переживать новую у нее совсем нет желания, потому что, несмотря на жажду и мечту стать обратно человеком, она слишком привыкла к мирному течению жизни хаоситов.

• Курит, пьет и познает все блага человечества. Не может отказаться от человеческой пищи и употребляет, несмотря на то, что вкус ощущать не может;
• Имеет артефакт от Аделин - брошь с гранатами из белого золота. Защищает от ментальных атак на небольшое количество времени, но убежать хватает. Во Франции артефакт заряжала Аделин, отдавая своему знакомому магу, в Портленде сама отдает артефакт на перезарядку знакомому магу;
• Постоянно поддерживает жизнь в своем теле за счет сил: кровообращение, дыхание и все остальные физиологические особенности человеческого тела;
• Страдает депрессией и тревожным расстройством. Раньше была подвержена частым паническим атакам, особенно после обращения, но сейчас это почти не прослеживается. Никак не лечится. Пару раз пыталась убить себя, отказавшись от крови;
• Старается ограничить употребление человеческой крови непосредственно из человека и пьет донорскую кровь;
• Говорит на английском, французском, немецком языках, бегло читает по-русски, не разговаривает на нем.
• Умеет водить автомобиль и мотоцикл, отдает предпочтение второму.

Отредактировано Bellatrix Erhard (2018-10-06 02:42:12)