У семейства Салливан свои порядки. Они никогда не признавали новых религий, никогда не молились новым богам. Они почитали лишь тех, кто находил свое отражение в корнях вековых деревьев, в глубоком и размеренном плеске воды, в пронзительном бледном сиянии Луны и ярком блеске Солнца.
Они были друидами когда-то, оберегали леса и поклонялись самой жизни, но в один из дней шагнули на встречу прогрессу и отринули большую часть своих обычаев, принимая цивилизацию как неотвратимость. Но они не забыли, передавая из поколения в поколение истории, ставшие преданиями, в конце-концов оборачивающиеся для своих современных потомков сказками.
Но Салливаны все еще лелеят остатки своих обычаев, неизменно отмечая кельтские праздники и вознося почести оставшимся в древности богам.
Никто не предрекал Аниссе великого будущего. Она родилась в день, когда звезды были особенно не благосклонны к новым начинаниям, что было воспринято ее семьей как дурной знак. Потому или нет, но все, что она делала и чему училась было всегда не достаточно. Особенно в сравнении с ее сестрой. Лидия была старше всего лишь на пять лет, но этого было достаточно, чтобы неизменно ставить ее в пример младшей Аниссе. Всю свою юность она только и слышала, что «Лидия в твоем возрасте уже знала азы телекинеза и умела поджигать вещи», «Лидия уже научилась создавать файерболлы, а что умеешь ты».
Заклинания не выходили, зелья не получались и единственным человеком, который поддерживал Анну была ее старшая сестра. Лидия не была высокомерной зазнайкой, она лишь научилась принимать все как данность. Она утешала Анну в самые печальные дни ее жизни, подбадривала и помогала. Не имея над головой въедливого и пронзительного взгляда материнских глаз Анна могла справиться почти с любым заклинанием.
«Не в магическом потенциале дело, а скорее... в способе почувствовать в себе магию и позволить ей течь», говорила Лидия. Они ходили смотреть кино, хотя их мать терпеть не могла скопления обычных людей. Они слушали современную музыку, хотя их мать не понимала, что может быть хорошего в этом бессмысленном дребезжании звуков. Лидия умела заводить знакомства и не была одинокой. А потом Лидия умерла, и Анна осталась наедине со своим амбициозным семейством, долгое время видящим в ее погибшей сестре единственную надежду, ныне утраченную.
Страшные сказки, которые рассказывали им в детстве оказались правдой. Злые маги на стороне Хаоса, способные забирать безнаказанно магическую энергию, перевертыши, поедающие тела своих жертв. Все это стало вдруг реальным и неотвратимым.
Анна не была убита горем, как ее мать. Она чувствовала себя по-настоящему опустошенной и единственное, чем она смогла заполнить эту пустоту было отчаянное желание стать сильнее. Не ради кого-то, а для себя. Не ради отмщения, но ради возможности побороть страх, живущий в пустоте. Год за годом, шаг за шагом Анисса училась и отрабатывала каждое заклинание способное защитить ее и причинить боль кому-то другому.
Каждое отточенное до совершенства заклинание было всего лишь зачеркнутым пунктом в ее длинном списке. Страх притуплялся, но не уходил. Пустота оставалась неизменной. Вечно молчаливая, смотрящая на всех исподлобья - такой была Анна в те годы.
В конце концов она выразила желание жить отдельно и осталась наедине со собой в доме, который изначально предназначался ее старшей сестре, но в котором она так и не успела пожить. У ее матери появились новые заботы с рождением дочери и все внимание перешло к маленькой Катрине. Девочка смотрела на мир своими огромными зелеными глазами, родилась под правильными звездами и могла стать тем, кем не стала для семейства Салливан Анисса.
Анна мастерила себе обереги и плела ловцы снов, развешивая их под пологом своей кровати в доме, в котором кроме нее никого не было. Внутреннее одиночество было почти неотделимо от нее и внешнее не казалось столь тягостным. Занялась бегом и плаванием, все еще проводила большую часть времени в семейном особняке, порой нянчась с маленькой Кит под пристальным вниманием матери.
Инквизитором Анна захотела стать не сразу, но эта идея показалась ей самой очевидной из всех, которые только могли у нее появиться при мысли о собственном будущем. Чтобы пройти отбор пришлось проявить все свое мастерство и умения, но это было то, чем Анисса занималась последние пятнадцать лет после смерти своей сестры. Это было трудно, но она справилась и поняла, что страх стал отступать, а пустота рассасываться. Этому способствовало еще и знакомство с Сэмюэлем, перевертышем хаоситом, на протяжении нескольких лет притворяющимся котом, то появляющимся на пороге ее дома, то исчезающим по своим делам. Он не был злом, о котором было принято рассказывать в ее семье. С тех пор Анна решила, что просто обязана обратить его на сторону порядка.
Она верила, что смогла измениться, забыть о прошлом и смириться с тем, что когда-то было. Короткие встречи с семейством во время праздников не были больше тягостными, вызывая лишь легкое напряжение. Воспоминания о детстве, о годах полных непонимания и боли от потери сестры понемногу отошли на задний план, но стоило только её младшей сестре вырасти и захотеть пообщаться с Аниссой поближе, тут же напомнили о себе.
Анисса молчаливая и обычно сдержанная. Упрямая и привыкшая все доводить до конца. Спокойная и рассудительная. Но где-то внутри все еще скрывается обиженный на свою семью ребенок, которому слишком долго времени не хватало любви и понимания.

Попала в инквизицию в 32 года.
Из артефактов у Анны есть: фамильное кольцо с лунным камнем, усиливающее магию; плетеный браслет с тем же камнем, способный отразить одно внезапное заклинание не выше четвертого уровня. После применения камень трескается и Анна переплетает браслет заново.
Любимая стихия - вода. Постепенно Анна тренируется тянуть из нее силу.
Лучше всего обращается с ментальной магией. Бьет по противникам телекинезом, защищается ментальным щитом. Может создать на короткое время собственную точную проекцию для отвлечения внимания.
Варит зелья для личного пользования, увлекается созданием не сложных артефактов.
Её дом это кладезь всевозможных вещей: все разновидности перьев, лент, пергаментов и камней (как драгоценных так и минералов), бесчисленное множество склянок с ингредиентами для зелий), часть вещей погибшей сестры, которые Анна унесла из дома тайно. Не исключено, что тяга к собирательству у них семейная черта.