родственные связи: n/a

_____// вчера сказали, что останки менгеле нашли
а сегодня осветили в газетах. вот в 1979 году он лично приходит к нему, постаревшему йозефу в бегах, задавая ему вопрос: «ты знаешь меня?» алый король помнит смутно лицо старика: облупившиеся стены да стол операционный с ремнями по всему телу мага. в кармане черной сутаны забывшего блокнот исписанный, в котором все свои сны записывает тот, кого ныне иеронимом леввеем зовут. врач освенцима кивает головой, наблюдая за одним из пациентов своих, отмечая, что последний не постарел ни на йоту. ах, если бы он мог секрет бессмертия раскрыть представшего перед ним, — быть может не умирал бы тогда и принес пользу науке. нижняя половины левой стороны лица леввея впалая, поврежденная в результате опытов в освенциме, повреждения были бы с жизнью несовместимы если бы не умелые руки ангела смерти из лагеря проклятого. быть может, потеря памяти леввею дар? иной наклоняется и в глаза умиравшему заглядывает, пытаясь отыскать хоть каплю раскаяния. «будь ты немного приятен взору моему, мой палач, я бы попробовал тебя,» — шепчет бывший заключенный освенцима, — «но от нацистов у меня несварение.»

тогда леввей на грязном холодном полу камеры освенцима две недели в горячке пролежал, в кошмарах собственной жизни пребывая («ты так ничего и не вспомнил, правда?» — промолвит в утро одного дня приютивший его, а иероним пожмет плечами, отвечая небрежно: «к чему воспоминания эти?»). во время очередного спарринга хаосит вспомнит; вспомнит, побежденный партнером его, и будет лежать, смотря в белый потолок над собой. обшарпанные стены освенцима сменяют берега нового света.

_____// он знает, каков на вкус человек
голод свое берет над ними. из страниц истории покорения нового света вычеркнут это, а предателей святой троицы (когда донесли эту весть до губернатора колонии и привели отрекшихся от учений, которые в новый свет несли язычникам, он был среди преклоненных перед лицом заведовавшего) отправят в камеры ради наставления на путь верный и истинный. виновные будут кричать о покорности своей учениям, которые привезли с собой; лишь один из них отречется от писаний святых со словами: «выживать должны только сильнейшие. а вы знаете как вкусны туземцы, которых мы пришли покорять? голод даже отъявленного еретика превратит в деликатес необычайный.»

леввей привычкам своим не изменяет (почему, — не помнит, а впрочем, к чему помнить, сутана до сих пор стройнит его, но каблуки добавляют к этому изящества). средневековье все еще витало как напоминание волеизъявления церкви католической к ведьмам и иже прочим неведомыми силами обладавшими; их, тех нескольких, все же решают умертвить. губернатор оправдывает этот поступок как: «поступок во благо поколений будущих», а остальное, впрочем, неважно, — раз глава колонии сказал, значит так и будет.

представитель божьего слова на земле новой на утро пред казнью не молится. зачем молиться всевышнему, если теперь на все воля его собственная? новая свобода все еще опьяняет; старая забыта на задворках кошмара. солдаты в лицо ему плюют и молвят: «молись лукавому, может он твои грехи отпустит», а в ответ им ухмылка, презрения преисполненная. вкусивший плоть человеческую желает им сдохнуть как можно быстрее (уроки его родителей все еще свежи в памяти его, — отец каждую ночь заставлял трактаты о магии читать, мать в его 35-летие гадала, почему же сын до сих пор по их стопам не пошел), и наблюдает с желанием во взгляде как двое падают замертво.

голыми руками зарывает маг возродившийся в землю останки тех, кто стражниками ему был. голыми руками хаосит разрывал плоть их и жалел, что не удосужился захватить нож.

_____// алый король англичан стирать с земли стремится
они зовут его меж собой «алым королем» за кровь, которую он смыть со своего мундира так и не удосужился. представители высших чинов ему говорят, что кровь англичан ему не к лицу («ты сражаешься за бравое дело,» — «кровь к лицу каждому, дорогие»), простые солдаты на него с трепетом и осуждением смотрят. хаосит под покровом ночи в лагеря англичан пробирается; пару-тройку слабых заклинаний, а остальное дело рук его собственных. с каждым рассветом англичане находят солдат своих либо в полях неподалеку в качестве пугал, либо на утро на останках костров остывших. англичане за голову хаосита вознаграждение просят, американцы сдавать пока не спешат.

как-то раз леввей позволил себе вспомнить в кругу солдат у костра. мужчина вспомнил колонию родную, которой в помине и нет подавно; вспоминал своих родителей покойных, на что рядовые дивились да с улыбками у висков своих пальцами крутили, мол, сумасшедший.

хаосит не зря заслужил титул алого короля среди тех, кто являлся ему товарищами в неравной борьбе. он стоял перед ними связанный, припертый к стене; сотоварищи бывшие оружие свое на иного возводили, руки их дрожали от поступка им совершенного на глазах их. «это всего лишь война,» — кричит им алый король, — «а на войне все средства хороши.» он стоял пред ними связанный и припертый к стене, а сотоварищи вновь и вновь проигрывали в головах своих тело растерзанного голыми руками англичанина, перед смертью кричавшего и молившего их о пощаде, а также леввея, обсасывавшего пальцы жертвы.

хаосит стоял перед ними связанный и кровью запятнанный; сослуживцы его бывшие, оружие возведя, чувствовали панику нараставшую в душах своих. они шептали себе: «он просто изменил нашим принципам», они молили всевышнего о милосердии и о легкой руке, что на курок нажмет и отправит монстра на тот свет, но руки их также дрожали, в то время как леввей от пут себя освободил.

алый король с мундира своего кровь не смывает, у костра сидит и на шаги чужие оборачивается. тот, кто стоял перед ним, для солдат являлся примером, вдохновением, символом. «пришли на зверя посмотреть, сэр?» — а джордж вашингтон только головой отрицательно мотает, отвечая: «борьба за свободу для каждого своя, солдат.»

_____// на жалких останках европы разрушенной жил
иной жил среди беженцев, — тех, кто был освобожден при захвате освенцима. имени не было (имя было сожжено среди остальных в бумагах, которые поспешно собраны немцами были накануне); ему бы высадку на холодные и проклятые, окропленные кровью берега помнить, да более не сможет, — забыл (только сны, во снах хаосит слышит крики, перед ним от огня перекрестного падает мертвым в грязь первый высадившийся). документы ему были выданы на неизвестного, ему открыта же европа порушенная и, кажется, переживавшая не лучшие дни.

тридцать лет спустя новоиспеченный иероним леввей в забытые им места родные возвращается (правда, призраки прошлого все еще бродят меж деревьев вековых, а может слышит он марш на очередную битву); рядом с ним приютившие его. одного он цезарем ласково зовет, другого, — смертью, его же имя заимствовано было от художника, увековеченного теперь в галереях мировых. иероним леввей клятвы двору хаоса приносит только ради удовольствия, напророченного ему на месте дознавателя.

дознватель-маг стольких во время процесса дознания убивал; уже не вспомнит, насечки в камерах холодных заставляют смеяться; сколько здесь засечек, — не сосчитать, даже у ног его на пороге камеры насечки как напоминание былых жертв.

во дворе слух ходит, что к леввею в руки лучше не попадать, — с потрохами сожрет, и не подавится. следы за собой не оставляет, как и жертв своих; во дворе идет шепоток, что дома у леввея холодильник, напичканный исключительными деликатесами. «вы хотите попробовать? я угощаю,» — ответит иероним на слухи эти, и оскалится довольно.

¹ к личным предпочтениям можно отнести любовь к обуви на высоких каблуках не туфли и привычку подводить глаза карандашом;
² в пыточных камерах есть артефакты со времен инквизиции, поговаривают. хотя на деле все эти предметы, — реплики, дань уважения;
³ испытывает некоторого рода привязанность к инкубам и суккубам, правда, интересы не только профессиональные;
⁴ артефактом служит леввею жетон, сохранившийся в отличном состоянии со временем второй мировой.

Отредактировано Hieronymus Lebbaeus (2018-10-04 05:43:34)