"Встретимся?
Хуан."

Кармен рассматривает два простых слова на экране перед собой, сжимая пальцами чашку с горячим чаем, вытягивая из нее все тепло, словно эта сила требовалась больше ей, чем напитку. Они не виделись двести с лишним лет, они вообще не знали друг о друге ничего - Кармен не искала и не получала никаких сведений о том, как обстоят дела в особняке Риверо, о том, что стало с Софией, с отцом и с младшим братом. Сказать по правде, она и не хотела знать ничего о месте, из которого с такой радостью сбежала, поставив жаркую огненную точку вместе с единственным членом семьи, который тогда для нее что-то значил. Да, она писала Хуану письмо, да - он был единственным родственником, с которым она тогда попрощалась, пусть и не сказав ничего ему в глаза, но стоит признать, что делалось это скорее из тоски, рожденной разрывом с местом, в котором она провела сто с лишним лет. А письмо... Письмо она написала, скорее, из пробудившегося животного ужаса - первой реакции на войну, в эпицентре которой она очутилась, от осознания реального ужаса смерти, ужаса разрухи и порождаемого одичавшими выжившими вандализма и разбоя. Она написала Хуану письмо, которое, наверное, даже не дошло до него, не думая о том, что получит ответ, спасая собственную душу от постучавшейся в нее тьмы, от страха потерять человеческое лицо и превратиться в то чудовище, которыми становились люди вокруг нее. Война - это только в меньшей степени героизм, подвиги и важные судьбоносные решения. Война - это кровь, слезы, потери и страх. Стоит один раз поддаться чему-то из этого определения, и ты навсегда утратишь собственную душу.
Постучавшая в кабинет Рут выводит из ступора, Кармен поднимает на нее немного потерянный взгляд и быстро собирается с мыслями, мягко улыбается девушке, принимая у нее пачку документов.
- Мы с тобой договаривались сегодня посидеть у меня... - говорит она, когда способность говорить возвращается на язык, - Давай, перенесем на завтрашний вечер? - Кармен рассматривает девушку, - Сегодня наметилось кое-что, что никак нельзя переносить, - она извиняется перед Рут, делится с ней шоколадом, оставшимся с празднования в отделе чьего-то дня рождения и отпивает уже остывший чай, снова открывая почту и рассматривая письмо. Взгляд проходится по строчке адреса, не похожей ни на один из официальных адресов Дворов Хаоса или Порядка, значит, писал с личной почты. Кармен ловит себя на мысли о том, что пытается понять, где Хуан сейчас, кем работает, к какому Двору принадлежит. Можно, конечно, позвонить в отдел кадров, но она слишком хорошо знает, что тогда поползут слухи, разговоры, ей в очередной раз перемоют кости, а этого совсем не хотелось.
Кармен делает вдох - он выходит немного судорожным - и отставляет чашку чая в сторону, щелкает мышкой по форме ответа, стараясь как можно скорее набрать адрес своей квартиры и время, к какому она его ждет, чтобы не передумать и не спрятаться в раковину собственного мира, в котором две сотни лет не было места Хуану. Можно выйти в какой-нибудь ресторанчик, прогулять по парку, но там либо не получится говорить откровенно и снять маску Кармен Хиггинс, превращаясь в Кармен Риверо, либо она просто не сможет расслабиться хоть немного. А дома и стены помогают, дома легче дышится.
Остаток рабочего дня выходит странным: дела наваливаются обычной горой, но Кармен кажется, что она принимает только какое-то косвенное участие в их решении, хотя она составляет документы, раздает указания отделу и даже не уходит на обед, работает на автомате, по инерции. Большую часть мыслей все равно занимает утреннее письмо, брат и все ее детство, навалившееся какой-то странной мутной волной. В пять она приходит к Вилескасу, чтобы выпить чаю, в который капает немного коньяка, а на все вопросы брата говорит одно: "Я все расскажу позже. Сама еще ничего не поняла". В конце рабочего дня Кармен уходит чуть раньше, что вызывает удивление у всего отдела, хотя с ее переработками на работу вообще можно приходить к обеду, а уходить после него, при чем, в течение целого года.
Она заходит в магазин, на автомате покупает все необходимое для ужина, в квартире быстро наводит порядок, протирает каждую из фотографий, стоящих по всему дому - это занятие немного успокаивает, приводит мысли в норму, и ужин она уже готовит только с чувством легкого волнения, иногда посматривая на свое отражение в стеклянных и металлических поверхностях - Хуан никогда не видел ее с белыми волосами, что он скажет. Мысль вызывает немного нервную улыбку, а Кармен выключает плиту, протирает столешницу и уходит переодеваться.

Отредактировано Carmen Higgins (2019-01-29 13:06:54)