Мир не делится на черное и белое - эту истину дети познают ровно в тот момент, как жизнь в первый раз всаживает в них длинные клыки, начиная медленно высасывать душу, продолжая это делать до того момента, пока ты не возьмешь себя в руки и не отрастишь толстый слой брони, желательно сразу взяв туда всех самых близких и запаяв эту броню изнутри. Хотя, никто не говорил, что даже самые близкие не могут тебя предать, не могут повернуться к тебе спиной. Ведь, мы все помним, что черного и белого цвета в простой человеческой жизни могут оказаться только рубашка и брюки, в которых ты пришел туда, где все норовят оторвать от тебя кусочек пожирнее и посытнее.
Кармен давно это все поняла, задолго до того, как вспыхнули стены поместья Агуэро, задолго до того, как кузен перебрался к ним на постоянное место жительства - наверное, сразу после того, как на свет появился мальчик, младший ребенок Риверо. Это наложило отпечаток, сильный, практически обожгло всю ее изнутри, оставляя след. Именно тогда Кармен и сказала себе, что пути назад не будет никогда, что она должна становиться только лучше и сильнее, что она должна раз за разом пробивать макушкой потолок, выбираясь все выше и выше, пока что-то внутри не скажет остановиться, не скажет, что она пришла туда, куда шла. Иногда забывая о том, что в некоторых случаях руки придется мыть особенно тщательно.
Наверное, именно это и толкнуло ее прийти сегодня в "Дуат" - неизвестный назначил встречу глубоким вечером в самом малоприятном месте обитания иных, там, где старый друг создал место, в котором приют могли получить все, кто остро в нем нуждался. Кармен эта идея понравилась, пусть она и видела в ней несколько довольно крупных изъянов, но надеялась, что Вадим далеко не дурак и оценил все риски.
Ладно, это сейчас не важно. Важно то, что встречи с целью обсудить погоду правительство и свежий бестселлер от широко известного автора, не назначаются с таким уровнем секретности и в таком месте - ни в Норвегии, откуда она перевелась поближе к брату, ни в Америке, - а потому следовало быть максимально осторожной. Даже не смотря на то, что загадочный автор записки, найденной сегодня после обеда на рабочем столе среди прочей корреспонденции, на удачу выбрал место, в котором она будет в куда большей безопасности, нежели он сам.
Хотя, это как посмотреть.
- Привет, - Кармен подошла к стойке, аккуратно облокачиваясь о столешницу и рассматривая мужчину перед собой, - Меня должны ждать... Скажешь, куда идти? И кто там вообще? - она говорила негромко, чтобы никто из стоящих вокруг не грел уши. Вадим нехотя оторвался от очередной книги, измусоленной и убитой в ноль, и тяжело, с упреком смотря на Кармен.
- Ты же знаешь правила. Не говорю, не сдаю, не спрашиваю имен, - он протягивает ей ключ от номера 205. Вадим знал, как зовут каждого его гостя, пускай и не спрашивал имен никогда. - И даже ради тебя не сделаю исключения. Но Порядок. Из высших чинов, так что готовься. Если это окажется интрижкой, то я вдвойне не хочу знать подробностей.
- И я тебя люблю. Принесла бы паэльи, но ты все равно не оценишь, - Кармен хмыкнула, забирая ключ, но совершенно точно не расстроилась: Вадим и так сказал достаточно, чтобы Хиггинс хотя бы примерно понимала, с кем будет иметь дело, да и чтобы эффект неожиданности больше не играл на руку тому, кто ждал ее в номере двести пять.
Около двери она оказывается за две минуты до назначенного времени, прикрывает глаза, чтобы прислушаться, но отвечает ей только тишина. Делать нечего, выбора нет, раз уж она уже здесь - остается только отпереть замок и ровно в восемь часов шагнуть внутрь, встречаясь лицом к лицу с тем, кто пригласил ее на эту встречу.
Она его знала - Вергилий Кроуфорд. Часто встречала в коридорах Двора, видела на общих собраниях и совещаниях. Ничего плохого сказать про этого человека Кармен не могла, но и про особые подвиги не слышала. Хорошо, это может быть интересно.
- Добрый вечер, - Кармен заперла дверь и прошла внутрь, оставляя сумочку и пальто на вешалке, - Не ожидала увидеть здесь кого-то, вроде вас, - она опустилась в кресло напротив Кроуфорда и внимательно на него посмотрела, но после отвела взгляд, при этом все еще оставаясь настороженной, - Город достаточно велик и выбор мест, в которые можно пригласить женщину, огромен. Какой же секрет заставил вас выбрать именно "Дуат", мистер Кроуфорд?

Кармен едва наклоняет голову к плечу и рассматривает Кроуфорда под немного другим углом - и буквально, и фигурально выражаясь. С одной стороны, это несколько удивительно - слышать подобные слова от человека высшего порядка в плане обретенного положения в обществе, по меньшей мере, удивительно, настораживающе, странно и немного пугающе тем, что если у кого-то наверху рождаются такие мысли, то насколько все плохо и как много она не видит и не слышит даже с прямым доступом к правителям Двора. Как, все-таки, много проходит мимо, вокруг той, кого те, кто настроен к власти более или менее положительно, называют "рупором Двора" или "говорящей куклой Принца" те комментаторы новостных лент, которым кажется, что Кармен врет и не краснеет, отмазывает и покрывает. Да, врет. Да, не краснеет. Да, бывает, что и отмазывает и покрывает, но она умеет пользоваться ложью, недомолвками и обходными путями, потому что понимает, как может мыслить возбужденная масса людей: она видела слишком много, она принимала участие в таких вещах, которые навсегда врезаются в память и учат многому.
С другой стороны, это совершенно не удивляло: кому, как ни представителю высшего эшелона власти говорить о чем-то подобном, смотреть поверх голов и понимать, что среди живых разноцветных глаз все чаще мерцают поблекшие мертвые взгляды тех, кто умер внутри и снаружи. Именно те, кто плывет на верхней палубе, на самом носу корабля, свесив ноги с ростры, могут точно сказать, что происходит за бортом. Тот, кто сидит в гнезде на самой верхушке, видит только далеко вперед, забывая о том, что происходит прямо у него под ногами: ну потеряют одного-двух попутчиков, ну это не великая утрата, можно плыть дальше, ведь главное это исполнить глобальную миссию.
Но, Кармен все равно держится настороженно и прямо, смотрит Кроуфурду в глаза, как будто хочет пробраться в его голову и отыскать истинный мотив всего того, что здесь сейчас будет происходить. Она задает себе первый вопрос: кто ты такой, Вергилий Кроуфорд? И хочет получить ответ на него немедленно. Хотя бы самый маленький, хотя бы какой-то, которого будет достаточно на этом этапе.
- Продолжайте, - говорит она спокойно, ничем не выдавая собственных эмоций - благо, что работа научила ее подобным фокусам. На сознании ментальный щит - старое заклинание, которым поделился с ней Вилескас много лет назад, а потому Вергилию придется постараться, чтобы пробиться через него.
А она пока что будет думать: что это такое? Что именно сейчас происходит? Проверка на вшивость, собеседование главы отдела службы безопасности с высшими чинами Двора с целью выявить червоточину, гнилое место, с которого может вот-вот начаться разложение всего организма? Или же это самое настоящее зарождение той ячейки общества, которая больше не может и не хочет жить по старым правилам, пытается найти в них лазейку, сквозь которую можно будет пробиться в новый и светлый мир. Весь огромный мир, который начинается с одного-единственного человека, который протягивает тебе руку, принимает твое пальто и приглашает выслушать то, что он может тебе сказать, приоткрывает дверь туда, что сначала подхватит тебя, а потом либо отвернет, либо поглотит. Зависит от сценария.
Кроуфорд в равно степени выглядит и, как человек, который может выдавить гниль из работающей машины, и, как человек, который первым поднимет копье и побежит вперед, потянув за собой остальных.
Это все звучит красиво, вдохновляюще в какой-то мере, но у Кармен рождается еще один вопрос, который сможет расставить некоторые вещи по своим местам:
- Почему именно я?

Кармен внимательно смотрит на Вергилия и подавляет в себе желание рассмеяться, словно школьница-старшеклассница, к которой с неумелыми комплиментами подошел кто-то на год младше, желая рассказать ей о своих чувствах. Но она прекрасно понимала, что это довольно жестокий и отталкивающий ход, который может обидеть Кроуфорда, отвернуть его от нее и в итоге сделать их врагами. Хотя, она смогла бы извлечь пользу даже из такой ситуации: одна-единственная докладная записка Принцу с рассказом о том, что именно замышляет глава службы безопасности, и начнется разбирательство, которое может вскрыть всю правду, которая лишит Вергилия всего и, возможно, даже превратит в отступника, который либо погибнет с стычке с инквизицией, либо станет ее собственным кошмаром, пробудет им до тех пор, пока она сама не наберет достаточного количества сил, чтобы его уничтожить. Либо погибнуть под натиском последствий собственных же решений - такой исход она тоже допускает. В конце концов, работа у нее чем-то похожа на работу безопасников: просчитать все свои ходы наперед, приберечь парочку аргументов на потом, оставить козырь в рукаве, чтобы сбить кого-то со своей шеи, либо добить его окончательно.
- Мистер Кроуфорд, - говорит она, все-таки слабо улыбнувшись ему - без издевки, без намека на то, что она считает его именно тем неопытным школьником, который совершенно искренне рассказывает о своих чувствах, - Когда вы затеваете нечто крупное, что совершенно точно может не понравиться людям, обличенным властью и силой в большем, чем у вас, количестве, начинать вербовку сторонников с намеков о том, что вам известно темное прошлое этих сторонников, совершенно точно неприемлемо, - она немного расслабляется, потому то начинает понимать, что это совершенно точно не проверка руководящего состава на преданность и честность, нет: это слова человека, который увидел ситуацию со стороны, вгляделся в лица и пробует сделать первый шаг в этом направлении. И еще она думает о том, что хорошо, что начал он именно с нее. Кармен показала ладонью на кресло, предлагая Вергилию опуститься в него.
- И, тем более, ни в коем случае нельзя пользоваться риторикой главы службы безопасности, мистер Кроуфорд, - она чуть подается вперед, рассматривая его, переплетая пальцы рук и обхватывая ими острое колено, - Сейчас это все выглядело так, словно вы обвиняете меня в моих грехах, словно я на очной ставке и, с минуты на минуту, из ванной выйдет кто-то из действующих лиц упомянутой вами истории, - она говорила спокойно и вкрадчиво, как преподаватель, отвечающий на вопрос студента, как художественный руководитель того самого театра, в который пришел начинающий актер, - Я думаю, что вам не будет приятно и вы не будете настроены дружелюбно к собеседнику, если он - пока еще не сильно близкий вам человек - начнет с головой окунать вас в ваши же грехи и проблемы. Никто не любит, когда ему указывают на неприятные вещи в его прошлом, о которых он прекрасно знает сам, мистер Кроуфорд, - Кармен качает головой, - Вы можете знать сколько угодно грязи про меня, вы можете прочитать все мои секреты и вытащить все скелеты из моего шкафа, но вы никогда не должны напрямую зачитывать их мне, ни в коем случае. Подводить человека к нужному вам решению нужно постепенно и так, чтобы он ни в коем случае не заметил того, что вы держите его за руку, заставляя миновать те двери, которые отдалят его от вас. Использовать имеющуюся у вас информацию нужно так, чтобы ваш собеседник никогда в жизни не понял, что речь идет о нем. Да, здесь можно сыграть, можно немного слукавить, но не завираться и не надевать на себя маску того, с кем вы ведете диалог, - тонкое искусство манипуляции, учиться которому можно всю жизнь, ибо все люди разные и одинаковый подход к каждому нужного результата не даст.
- Вы можете сказать: "Вот, например, мне Хаос никогда не внушал доверия. На мой взгляд члены этого Двора слишком резки в своих желаниях и порой могут зайти так далеко, что пострадают невинные". И тогда я припомню ситуацию, в которой оказалась, тогда я могу подумать, что и вам когда-то сделали больно и, что ваши намерения связаны с чем-то, что очень похоже на мои причины не желать иметь что-то общее с некоторыми представителями другого Двора. Понимаете, мистер Кроуфорд? - Кармен чуть наклонила голову к плечу и отвела взгляд на секунду, но потом снова внимательно посмотрела на него, - Попробуйте еще раз. Но теперь так, чтобы мне захотелось встать на вашу сторону или хотя бы заинтересоваться вашим предложением.

Отредактировано Carmen Higgins (2019-02-26 09:12:20)

Кармен за всю свою жизнь видела много слабых и невиновных - как иных, так и смертных, она прошла не через одну войну, не через одно побоище, она сама мерила на себя шкуру слабой и беззащитной женщины, которой хватило духу на отчаянный поступок ради свержения монстра, вздумавшего покорить целый мир, пусть на деле она и оказалась не такой уж и слабой. Хозяин этого отеля знает об этом достаточно и может много рассказать о том, что случилось много лет назад.
Слабые всегда страдают. Слабые не могут поднять руку не только для защиты, слабые не могут сказать и слова против тех, кто нападает на них, нанося удары словом или поступком, слабым только и остается, что молчаливо наблюдать за тем, как их мир пытаются разрушить. Слабым не хватает сил, чтобы объединиться и восстать против сильного меньшинства, восстать и победить. Но все это ровно до тех пор, пока не появится кто-то навроде, например, того же Вергилия Кроуфорда, который скажет им: "У вас в руках есть сила. У вас в ногах есть сила. Вы можете подняться и свергнуть всех остальных, всех тех, кто причинял вам боль, вы могли сделать это всегда". Потому что это все глупости: глупо думать, что однажды слабые сами по себе просто возьмут и поднимут на вилы своих обидчиков, глупо думать, что они найдут в себе что-то, что придаст им уверенности в себе. Всегда есть тот, кто мягко подталкивает их вперед, кто расчищает дорогу от тех препятствий, которые слабые не преодолеют никогда, оставляя лишь нечто чисто символическое, что позволит слабым рассказать о непримиримой борьбе и пролитой крови с гордостью за себя и соратников. Конечно, всегда находятся исключения, которых потом назовут героями, но и там Кармен есть что сказать, есть как объяснить все так, чтобы превратить героя в обычного человека, только человека другого ранга.
Он всегда был сильным.
Просто не знал об этом.
Всегда есть, был и будет лидер, кто-то, кто всегда подтолкнет слабую массу к бою, к восстанию, к уничтожению тех, кого общество больше не хочет видеть над собой. Этим самым лидером и хотел стать Кроуфорд, и он хотел потянуть за собой Кармен, чтобы она взяла его мысли и создала из них правильные слова, которые пробудят всех слабых ото сна, позовут на бой против той системы, которая уже стоит у многих поперек горла.
- Хватит жить в неволе... - говорит Кармен негромко, посмотрев куда-то в окно, на постепенно скрывающийся в темноте город, слабо усмехается собственным мыслям: глупый позывной, призванный отличить в стане врагов одного-единственного друга, теперь, кажется, становится чем-то вроде ее собственного девиза, которым в пору размахивать над головами всех страждущих свободы и справедливости.
- Да, во многом вы правы, мистер Кроуфорд, - Кармен возвращает свое внимание мужчине, - Людям нужно протянуть руку, помочь выбраться из того средневековья, в которое погрузилось наше общество. Но эта рука должна быть достаточно сильной, чтобы выдержать любой вес, который потянется за первым, кто за нее схватится: отпустите одного, упадут все, - Кармен чуть качнула головой, - Я могу дать вам то, чего вы от меня просите. Более того, я могу встать за вашим плечом, либо рядом с вами, чтобы в нужный момент обхватить вас за талию, дабы мы с вами могли продолжить тянуть до тех пор, пока будут оставаться силы. Но, в конечном итоге, все будет так или иначе упираться исключительно в вас: подле трона множество мест - дальше или ближе от него устроиться сможет практически любой из тех, кто пойдет за королем или кого король призовет сам, но сидеть на нем сможет только один. Вы справитесь с этой задачей? - вопрос не то, чтобы требующий прямого немедленного ответа, вовсе нет. Рано называться силачом, пока не поднял самую тяжелую или хотя бы какую-нибудь штангу, правильно?
Кармен внимательно смотрит на Вергилия и поднимает руку.
- Можете пока что не отвечать на этот вопрос. Для этого рано, пусть перед остальными и придется кивать головой, - Кармен едва улыбается, - Скажите мне другое. Какие планы у вас на моего брата? И вот здесь вам лучше не пытаться слукавить, - она применит Взор и даже не задумается. Ей нечего скрывать. Пока что.