Роуз Бэй в это время года был прекрасен. Горячее сиднейское солнце разливало лучи по широкой и нескончаемо длинной Нью-Саус-Хэд-роуд, превращая асфальт в раскаленную лаву под плавящимися колесами автомобилей. Тридцать три градуса по Цельсию - рекордная температура для декабря, так вещало Диг Радио, и Ирэн Адлер была склонна верить Долфину Рэтбоуну, кричащему на пределе возможностей человеческого голоса диджею, передающему краткую сводку новостей на сегодня. «Филадельфия Филлис» продули «Сан-Диего Падрес» с разгромным счетом 0:7. Далее следует короткая вставка - Рэтбоун комментирует прошедший матч, пока женщина в огромных, в поллица, солнечных очках, сворачивает на Ньюкасл-стрит.
- Я  клянусь, дружище, и  это  относится к каждому, кто  звонит  мне в студию,  я сердечно тебя  люблю,  это  святая правда, я люблю  тебя, как моя мамочка любила свою грядку репы,  но иногда вы СВОДИТЕ МЕНЯ С УМА.  Ну и ну! Вторая  половина  одиннадцатого  иннинга, два  аута!  Ноль  -  шесть, Падрес впереди! Игроки  на  второй  и  на  третьей  базе.  Бэттер отбивает мяч в  центр. Риз срывается  с  третьей  базы,  бежать-то совсем  ничего,  и  он  успевает  на четвертую базу, успевает! ДАЖЕ СЛЕПОЙ ЗАСЧИТАЛ БЫ ОЧКО!*
Она делает радио тише, лишь бы не слышать разрывающего барабанные перепонки воя Крысы, сосредоточенно пробираясь к небольшому двухэтажному домику кораллового цвета, находящемуся ровно в середине улицы. Молодые девочки в шортах и юбках "мини" смеются, перебегая дорогу, и Ирэн улыбается вместе с ними. Юные и довольные жизнью, они невольно заряжают женщину своим настроением. Приятно видеть счастливые лица после маленького персонального ада в Карачи, где дни были похожи один на другой так же, как и одежда боевиков: сплошь чернота, грязь и вонь, въедавшаяся под кожу.
Она настойчиво отгоняет эту мысль подальше, фокусируя внимание на ярко-желтой, в цвет солнца, юбчонке одной из девушек. Сворачивает на подъездную дорожку, а перед глазами все еще затейливый танец разноцветных одежд, и Адлер уже почти не сомневается, что это - последствия теплового удара.
Рэтбоун по-прежнему надрывается в колонках, а Эта Женщина позволяет себе несколько секунд отдыха в кондиционируемом салоне автомобиля, прежде чем вернуться к повседневным делам. Очки-стрекозы медленно сползают вниз по влажному, несмотря на обилие пудры, носу, и она снимает их отточенным движением, глядя на себя в зеркало заднего вида.
Ей по-прежнему тридцать восемь. На них она и выглядит, и что бы ни утверждали злые языки, все это - подлые инсинуации гнусных осведомителей. Сколько лет ей уже тридцать восемь - совсем другой вопрос, и он не должен волновать никого, в том числе и саму Ирэн. Прямой нос, может быть, чуть длинноватый, губы несколько тоньше, чем следовало бы при такой форме лица... Глаза глубокие синие, при таком освещении даже уходят в бирюзу. Ни единого случая хирургического вмешательства. Она все та же Ирэн Адлер, что в спешке бежала из Лондона, прихватив из шикарного особняка только дамскую сумочку с наличными и поддельными паспортами. Та же Ирэн Адлер, что чудом избежала смерти от рук наемников-головорезов в портовом пакистанском городке, одно название которого до сих пор вызывает неприятный тремор во всем теле. Та же Ирэн Адлер, что внесла смуту в ход парламентских выборов в Гренландии - случайно, совершенно случайно, - после чего в спешке бежала в Штаты. И да, это она же проехала от побережья до побережья на арендованных автомобилях, чтобы оттуда перелететь в Австралию и наконец обосноваться здесь, в пригороде Роуз Бэй.
- Это она, клянусь новой парой своих носков, Я УЗНАЛ ЕЁ! ЧИСТАЯ ПОБЕДА!
Эта Женщина медленно выдыхает, подавляя желание тут же набрать номер студии звукозаписи, где этот неугомонный сукин сын Рэтбоун, сам того не подозревая, чуть не довел её до микроинсульта. Вместо того, чтобы сжимать в ладони маленькую раскладушку времен средневековья, она выходит из прохладного автомобиля в горячий сухой воздух улицы, такой же шумной, но определенно более приятной, нежели голос заводного комментатора.
Коттедж встречает Ирэн звенящей тишиной. Стоит ей переступить порог и увидеть себя в высоком зеркале прихожей, она перестает быть той, кем являлась с момента своего рождения. Теперь она - миссис Ирэн Нортон, жена Винсента Нортона, владельца нескольких небольших агентств по торговле недвижимостью. Она - идеальная жена идеального мужа: заботливая, покладистая, участливая и до скрежета зубовного скучная. Вместе они - приторно-сладкая парочка из тех, кого зовут счастливой семейной парой и снимают для рекламы стоматологической клиники на билбордах.
Миссис Нортон достаточно сделать несколько шагов вглубь дома, чтобы понять: кто-то нарушил её привычное уединение в этих стенах. Это не похоже на предчувствие или интуицию - это знание, кристально ясная уверенность в том, что в доме она не одна. Ирэн делает еще три шага в сторону гостиной, руки с бумажными пакетами внезапно становятся тяжелыми, будто налитыми свинцом. Она чувствует опасность зудящей кожей, но продолжает упорно идти навстречу ей заторможенно, как во сне.
- Винс, милый, ты дома?
Адлер - теперь уже определенно Адлер - знает, что мистера Нортона здесь нет и быть не может. Одеколон Винсента совсем другой, в нем нет теплых древесных нот и резких мускусных. "Все мои мужчины пахнут "Английской кожей" или не пахнут вообще", - старая американская реклама звучит в голове голосом Рэтбоуна, Ирэн отмахивается от него, как от надоедливой мухи. Тонкий аромат знаком, но память упорно водит ее за нос.
- Боже мой!
Это совершенно точно не Господь Бог, хотя Эта Женщина почти уверена, что предпочла бы увидеть святой лик вместо знакомого лица в обрамлении угольно-черных волос. Страх и паника, сковывающие движения, внезапно уходят, она чувствует расслабление мышц и пакеты с продуктами, скользя вдоль тела, приземляются на паркетный пол гостиной. Адлер смотрит вниз, на носки белых теннисных туфель, подле которых расположился огромный ярко-оранжевый апельсин, и медленно моргает, после чего возвращает все свое внимание неподвижной фигуре.
- Ну здравствуй, Джим. Мог бы предупредить звонком или написать открытку. Я купила бы шампанского.
*ДАЖЕ СЛЕПОЙ ЗАСЧИТАЛ БЫ ОЧКО! - эта фраза, как и весь монолог, нагло позаимствована у мистера Стивена Кинга и мистера Питера Страуба, авторов романа "Черный Дом".
[nick]Irene Adler[/nick][status]дьявол — он, знаете ли, в деталях[/status][icon]https://i.imgur.com/FvtRicU.png[/icon][lzvn]Ирэн Адлер, 38
femme fatale с элементами садо-мазо во всех смыслах;
верноподданая Её Величества;
которая испытывает величайшую приязнь к своему телефону.[/lzvn]

- Я рада, что ты печёшься о моем здоровье. Скучал?
Она улыбается лукаво, склонив голову набок, словно оценивая изменения, произошедшие со дня последней встречи. Джим не изменился ни капли, совсем как она сама: подрагивающие веки выдают некоторую нервозность - его готовность в любой момент распсиховаться и сорваться на крик. Уставший: пересекал океан, чтобы проведать старую знакомую, хотя мог бы просто послать э-мейл, если б нужда была. Но прилетел. И кто из этих двоих сумасшедший, спрашивается?
Ирэн не выдерживает затянувшейся паузы, шагает вперед, вытягивая руку. И тычет указательным пальцем куда-то под ребра королю криминального мира.
Ну, это так, чтобы убедиться. Он действительно стоит в гостиной, прячась в тени колонны между широкими окнами. Это не последствия теплового удара, доминантка определенно не лежит сейчас у своей машины, ловя крышесносный трип, готовая в любой момент прийти в себя и осознать, что такие фантастические воссоединения существуют лишь в мире мыльных опер.
- Мне будет лестно, если ты подтвердишь мою догадку: я ввела моду на воскрешение из мертвых? Или лавры первенства по-прежнему остается у Лазаря?
Адлер продолжает наступать, подходя почти вплотную, и несколько мгновений шарит рукой по стене, к которой привалился Джим, прежде чем находит два скрытых заглушкой тумблера. Первый из них опускает широкие жалюзи на окна, второй мерным гулом сообщает о включении системы охлаждения. В гостиной становится на порядок прохладнее: все кондиционеры выставлены на функцию заморозки мяса.
Ирэн еще раз улыбается, отходит к брошенным на произвол судьбы пакетам. На этом адовом континенте нельзя оставлять продукты без присмотра ни на миг. Как-то раз забыв на столе кухни разрезанный манго, уже через несколько часов она думала, что ее обнаружили правительственные агенты и решили испытать новый вид газового оружия. А выветривался премерзкий запах примерно неделю: застывший горячий воздух никак не желал улетучиваться через открытые настежь окна и двери.
- Пойдем на кухню. Я расскажу про Винсента. И мы найдем, чем отпраздновать твое воскрешение. Или мое сумасшествие. Нужное подчеркни, - она выгружает продукты в холодильник (непременно, каждый вид на отдельную полку, иначе Винсент сойдет с ума, не найдя творог на положенном ему месте). Долго суетится около тяжелого стеклянного кувшина для холодных напитков, потому что он, мать его, единственное, что идеально вписывалось в идеальный интерьер кухни. И, наконец, садится за стол напротив Мориарти, совсем не по-дамски развалившись на стуле. Скрещивать ноги и устраивать руки на коленях, уподобляясь королеве, в этом климате - непозволительная роскошь. - Не могла отказать себе в капризе посетить твою могилу на Хайгейтском кладбище, как только смогла вырваться на денек в Лондон. Довольно милое надгробие. Я вот умерла целых два раза, а моего имени даже в церковных книгах нет, можешь представить?
Женщина негромко посмеивается, разворачивая обертку леденца. Черт бы побрал эту жару: ни одной шоколадной конфеты за целый год. Можно смело записываться в добровольцы по лазанью на стены.
Ирэн разливает в высокие стаканы ледяной красный чай, наполняет глубокую чашку сухофруктами, и на этот раз успокаивается окончательно, принимая сидячее положение и неторопливо потягивая холодный напиток.
- Винс не должен вернуться раньше завтрашнего вечера - ведет какие-то переговоры в Гонкоге. И я надеюсь, вы не встретитесь. Поверь, он за свою жизнь нагрешил недостаточно, чтобы встретить меня. О тебе я благоразумно умолчу. Для этого нужно, как минимум, сбить тележку с монахинями в прошлой жизни, - она хитро прищуривается, подливая чай в запотевшие стаканы, - Ты наверняка узнал о нем все или практически все, прежде чем навестить меня. И должен понимать, что именно я в нем нашла.
Улыбка Этой Женщины киснет не хуже красного каркадэ в стаканах.
Боже, что с ними стало.
Вместо того, чтобы заставлять жить целые города, сидят за столом, точно две старушенции в доме престарелых, раз в час делающие ходы в настольном домино. Ирэн долго смотрит в стол, на полированной глади которого отражается её лицо без грамма косметики и голубая майка. Кто узнает в этой представительной даме головную боль без малого десятка стран мира?
- Меня тошнит от этого места, где неизменно все - время, пыль и мухи.
Ну, вот она и произнесла вслух то, в чем боялась признаваться даже самой себе, бессонными ночами прогоняя подальше ощущение безысходности и муки.
- И если ты вернулся, чтобы вытащить меня из мутных вод Стикса, то прежде поведай мне чудную историю о том, как тебе удалось избежать цепких лап Аида, мой прекрасный Орфей. - Адлер улыбается вновь, уже увереннее, как по мановению волшебной палочки становясь более похожей на себя настоящую, - Моран?[nick]Irene Adler[/nick][status]дьявол — он, знаете ли, в деталях[/status][icon]https://i.imgur.com/FvtRicU.png[/icon][lzvn]Ирэн Адлер, 38
femme fatale с элементами садо-мазо во всех смыслах;
верноподданая Её Величества;
которая испытывает величайшую приязнь к своему телефону.[/lzvn]

Улыбка её мимолетна - само словосочетание "беременные монашки" веселит женщину. Хотя, если подумать, именно такие дамы могли бы стать первыми адептами в том случае, если Ирэн все-таки вознамерилась бы создать собственную религию. Вздор и абсурд, непредсказуемость и алогичность - почему бы и да?
Она чуть поворачивает кисть так, чтобы быстро, почти украдкой погладить тыльную сторону ладони Джима большим пальцем. С магнитика на холодильнике на них смотрит счастливо улыбающееся лицо Винсента - это напоминание об их отдыхе в Италии. На заднем фоне Пьяцца Сан Марко нависает уродливыми тяжелыми колоннами. Она чувствует символизм. Точно так же над Винсом нависла сейчас другая опасность. И она будет потяжелее гротескных колонн.
Значит, Моран не в курсе. В голове доминантки все путается еще сильнее. И если минут пять назад она могла хотя бы предположить, как развивались события на крыше, то сейчас не имеет ни малейшего понятия о том, как выжил Мориарти. А, в сущности, нужно ли ей это?
Звон стекла разбивает на осколки иллюзорную картинку перед глазами, на которой Джим - нет, не он, двойник, - вышибает себе мозги, разукрашивая скучную серую крышу весёленьким красным. Ирэн смотрит вниз, на поблескивающие кусочки.
- Это муранское стекло.
Голос звучит спокойно, даже отстраненно, как простая констатация факта. Ей не жаль этот стакан, как не жаль будет покидать этот дом, наполненный не счастливыми воспоминаниями, а скучными "премиленькими" вещицами. От грохота расколовшегося графина женщина вздрагивает.
- Тронешь вон ту балерину, и я надеру тебе задницу.
Улыбается, осматривая себя. Заляпанные красным чаем тряпичные туфли и белые шорты, стекающие по загорелым ногам капли напоминают картинку из фильма ужасов. Ирэн смотрит в глаза Джима, не глядя нащупывает позади себя белое блюдце, первое из шести, и запускает его в стену позади мужчины. Тарелка пролетает в сантиметрах от его уха, оставляет тонкую вмятину на стене и падает к их ногам несчитанной горой мелких, совершенно неопасных крошек. В этом преимущество - или недостаток, это как посмотреть - небьющейся посуды. Она не разбивается от простого падения, но если все-таки разбивается, то оставшиеся осколки не могут навредить.
Следом за первым блюдцем отправляется второе, третье, и через две минуты за спиной Мориарти уже покоится небольшая горка кипельно-белых осколков.
- Скучно.
Она смотрит на свою руку с вздувшимися полосками вен под смуглой кожей. Руку, способную вколоть смертельную дозу наркотика, но вынужденную обнимать мужа. Два года. Черт возьми, бесконечные два года.
- Меня спас Шерлок. Там, в Карачи. Джим, я больше никогда не стану играть с ним.
Прищуренные глаза Ирэн скользят по лицу Мориарти, скучающе-спокойному. Пару лишних морщин в уголках глаз совсем его не портят, скорее, даже придают ему легкий налёт благородного шарма. Очень мило.
- Ведь нечто же не любит стен в природе и рушит их...
Как во сне, Адлер поднимается на ноги, машинально стряхивая стеклянную крошку с отворота своих шорт, делает шаг к рабочему столу, где ровно посередине, на кремового цвета салфетке стоит ступка с пестиком. Тяжелый бронзовый пестик все еще облеплен мелкими пахучими листками - в холодильнике целая миска пасты с креветками и розмарином. Она разворачивается, подбрасывая пестик в ладони, как питчер - бейсбольный мячик перед броском, и резко выбрасывает руку вперед. Пестик крутится в воздухе, перелетая все пространство кухни, врезается в стену и... Пробивает дыру в гипсокартоне. Через дырку в стене из гостиной на кухню заглядывает дородная дама с веером. Взгляд у неё неодобрительный. Эта чопорная леди явно не в восторге от такого проявления вандализма.
- Ой.
Ирэн фыркает, прикрывая рот ладонью, а затем заливисто хохочет, сложившись пополам.
Капли чая всё еще стекают по тонкой голени на пол.[nick]Irene Adler[/nick][status]дьявол — он, знаете ли, в деталях[/status][icon]https://i.imgur.com/FvtRicU.png[/icon][lzvn]Ирэн Адлер, 38
femme fatale с элементами садо-мазо во всех смыслах;
верноподданая Её Величества;
которая испытывает величайшую приязнь к своему телефону.[/lzvn]

Она не смеялась уже очень давно. Скулы сводит от напряжения, а мышцы пресса вот-вот лопнут, но остановиться уже невозможно. Все вокруг становится декорациями мультфильма, утрированными и топорными. Ирэн чувствует себя наспех набросанным на бумаге эскизом. Койотом, бегущим за дорожным бегуном. Под ногами - зияющая пропасть, и стоит только посмотреть вниз - полетишь вверх тормашками, продолжая перебирать ногами по инерции. А она не смотрит, бежит дальше по воздуху, чувствуя себя лучше, чем когда бы то ни было.
Звон битого стекла знаменует переход к следующей части этого представления - светопреставления, если быть откровенной, - и в прохладную кухню врывается волна горячего воздуха. Женщина замирает, даже перестает смеяться.
Мир за окном нереальный, он мерцает от жара, поднимающегося от раскаленного асфальта выше. На крыльце дома напротив соседка - Адлер даже не знает, как ее зовут, - застывает неподвижно, в позе, зеркально отражающей положение Этой Женщины.
Доминантка выходит из оцепенения, счастливо улыбается и машет соседке рукой. Да, я сумасшедшая, - говорит её жест, - но у каждого из нас свои недостатки, верно?
Озабоченная странным поведением Ирэн, женщина скрывается за дверью своего дома. Адлер даже не сомневается, что до приезда полиции остается совсем немного времени. Как же иначе, когда тщательно выстраиваемый идеальный мирок этой ограниченной тетки рушится прямо на её глазах? Это нужно прекратить. Сейчас же, немедленно, пока все окружающие не начали сходить с ума по такому же принципу.
Она ищет что-нибудь еще, что может разрушить прелестную картину бытия, но - увы и ах! - Джим опережает на несколько секунд.
Милый, милый Орфей. Я скучала.
Подставляя обожженное жарой лицо холодным струям воды, она чувствует себя свободной и обновленной. Хочется танцевать, и Ирэн не отказывает себе в этом маленьком капризе: делает несколько движений, скользя по мокрому полу. Едва не падает, вовремя хватаясь за спинку тяжелого стула.
- Кто быстрее - полицейские или пожарные?
Она хитро улыбается, глядя из-под полуопущенных ресниц. И опрометью бросается из кухни через гостиную, - быстрее, быстрее, - на второй этаж, в спальню, где в нижнем ящике комода, погребенный под кипой белоснежных простыней, находится яркий привет из прошлой жизни.
Тюбик алой помады.
Ирэн густо красит ресницы, прислушиваясь к звукам, доносящимся снизу. Делает два неаккуратных мазка помадой на сухие губы. Совсем непохоже на холодную расчетливую доминантку. А впрочем, кому какая печаль?
Повинуясь сиюминутному порыву, она рисует улыбочку на зеркале и кладет испорченную помаду в карман. Ей уже не воспользуешься, конечно.
- Помоги мне!
Адлер влетает обратно в кухню и хватает Джима за руку, тащит за собой по лестнице вниз, в подвал. Волосы растрепались, от аккуратного конского хвоста не осталось ни малейшего следа, пряди больно бьют по лицу женщину, а когда она резко разворачивается, чтобы показать пальцем на газовый котел, хлестко ударяют по щеке и Джима. Извиняться некогда.
Сквозь липкий воздух откуда-то издалека слышен вой сирен - полицейские. Пора уносить ноги, но ведь представление должно быть завершено по всем правилам.
Она подталкивает мужчину к размеренно гудящему котлу, сама же бросается в противоположную сторону. Там, на уровне глаз, находится широкое, но низкое фрамужное окно - единственный возможный вариант побега. И, кстати, единственный не идеальный предмет в доме. Старый проржавевший механизм не собирается поддаваться напору доминантки.
Но есть в природе нечто, что совсем не любит стен. И всячески стремится их разрушить...
Обернутый в старую промасленную тряпку кулак, наконец, разбивает упрямое стекло.[nick]Irene Adler[/nick][status]дьявол — он, знаете ли, в деталях[/status][icon]https://i.imgur.com/FvtRicU.png[/icon][lzvn]Ирэн Адлер, 38
femme fatale с элементами садо-мазо во всех смыслах;
верноподданая Её Величества;
которая испытывает величайшую приязнь к своему телефону.[/lzvn]

С полицейскими веселее, это Ирэн знает наверняка. Но если судьба-злодейка повернется к отчаянной парочке филейной частью, то придется долго и нудно отвечать на скучные вопросы представителей власти. Ну, вроде того, почему на ногах у столь прелестной дамы кровь. И чтобы доказать обратное, придется заставлять их облизывать крутой подъем ступни. А у неё, как назло, с собой ни плети, ни стека, чтобы поставить кого-нибудь на колени.
А теперь просьба убрать беременных детей, женщин и особо впечатлительных животных от экранов ваших зомбоящиков, потому что, клянусь мамочкой Джорджа Рэтбоуна, сейчас начнется адское месиво!
Десять минут, чтобы избавиться от полицейских без жертв.
Десять минут для человека, который вряд ли озаботился изучением карты города.
Это будет весело.
Ирэн подбрасывает бутылку в воздух и поддает ногой. По широкой дуге самодельная бомба летит прямо в открытое подвальное окно. Стыдно признаться, что прямое попадание в цель с пинка - первое за тридцать два года.
С заднего двора соседнего дома молодая женщина - ей нет и двадцати пяти - смотрит во все глаза, делая несколько шагов назад и повторяя, как заведенная: "Нет, не надо, не надо... Я не..."
Почему-то она не уточняет, что именно "не надо" и по какой, собственно, причине. Адлер пожимает плечами, мол, не надо - значит, не надо, что бы это ни значило, и указательным пальцем демонстрирует авторитетное "но-но, дамочка, давайте без глупостей", когда поехавшая соседка пытается закричать. Странно, что это срабатывает, и девушка захлопывает рот, не успевая проронить ни звука. Плечи доминантки тут же распрямляются, а в походке прибавляется уверенности.
Она "не". Ну надо же.
Честно говоря, мы все иногда немного "не".
Корзина для пикника оттягивает руку.
Перебежка до автомобиля занимает ровно полминуты: в голове Этой Женщины встроенный секундомер, потому что никакие игры с удушением, к примеру, нельзя проводить без жесткого временнóго контроля.
Когда Джим услужливо распахивает дверь машины в духе лучших голливудских фильмов, Ирэн с ходу запрыгивает на пассажирское сидение. Кожаная обивка кресла приятно холодит ноги.
Мориарти давит на газ, и женщину в прямом смысле вжимает в сидение. Ему идет костюм простого смертного, и Ирэн уже хочет, чтобы у нее был точь-в-точь такой же наряд. Пусть она еще не придумала, что будет в нем делать. Может быть, взрывать дома.
Интересно, что же он все таки задумал, и как его намерение обойтись без жертв сочетается с фразой "Поджигай".
- Я надеюсь, ты дьявольски страшен своей импровизацией, потому что...
Ну, хотя бы потому что навстречу черной Мазератти на улицу въезжает машина пожарных. Скажите на милость, какому дегенерату пришло в голову вызывать отряд до того, как что-нибудь загорится?
Ирэн торопливо проталкивает в узкое горлышко бутылки свернутое в жгут полотенце, несколько раз нервно щёлкает розжигом.
- Держи.
Убрать горящую штуковину подальше от себя, и пусть Джим разбирается со всем этим. У него как раз осталось порядка семи минут.
Адлер нажимает сразу на две кнопки, открывая окна водителя и пассажира одновременно. Сирена пожарных, короткая и отрывистая, давит прямо на мозг, заставляет её недовольно кривить лицо. Подумать только, какое позёрство. Неужели нельзя оставить спецэффекты на долю того, кто в них разбирается лучше всех?
Она смотрит на Джима, вдруг понимая, что прямо в эту секунду они оба чертовски "не".[nick]Irene Adler[/nick][status]дьявол — он, знаете ли, в деталях[/status][icon]https://i.imgur.com/FvtRicU.png[/icon][lzvn]Ирэн Адлер, 38
femme fatale с элементами садо-мазо во всех смыслах;
верноподданая Её Величества;
которая испытывает величайшую приязнь к своему телефону.[/lzvn]

Восторженно наблюдая за тем, как голова розового фламинго задорно прыгает по ровному газону, Ирэн пытается сообразить, когда Джим успел обдолбаться до чертиков. А потом внезапно и радостно осознает, что ей плевать, даже если он накидался экстази по самые помидоры. В том, что рано или поздно машину занесет гораздо сильнее, и они влетят куда-нибудь на скорости под девяносто миль в час, сомнений уже не остаётся. А когда нет места сомнению, предопреденность кажется совсем не страшной. Она даже поправляет прическу, глядя в боковое зеркало, чтобы выглядеть на все двадцать восемь, когда автомобиль намотает на столб.
И тут - как гром средь ясного неба: Ирэн, раздевайся.
Не то чтобы это было слишком оскорбительно для доминантки, но не следует забывать - эти слова она привыкла говорить, а не слышать в свой адрес, и посему сенсационная реплика Мориарти вызывает когнитивный диссонанс примерно на две с половиной секунды.
Ладно, предположим, что это была просьба. Учтём, что Джиму она обязана не только именем, но и репутацией. Помножим на то, что он только что вытащил её из кокона дегенерации и разложения. И прибавим также: он умеет веселить Эту Женщину, как никто иной.
Ирэн отвинчивает крышку последней бутылки. Бросает косой взгляд на Мориарти и тянется к нижнему краю майки. В этот момент Джиму очень хочется сделать что-то вроде полицейского разворота - не иначе, он грезил об этом моменте с рождения, иной причины попросту не наблюдается, за исключением погони полицейского кортежа, - и бутылка практически выскакивает из руки доминантки, щедро поливая незадачливого водителя отменным скотчем. Ирэн ловит её за донышко в последний момент.
Тонкие полупрозрачные полоски быстро катятся по лицу Джима, сползают за воротник белой футболки, также промокшей почти насквозь. Виски в бутылке остаётся примерно на треть.
Адлер держится из последних сил, но начинает хохотать спустя мгновение, попутно стягивая майку через голову. Такой сосредоточенный и такой мокрый Джим - зрелище из разряда "увидеть Лондон и умереть".
Ткань майки слишком плотная, она пролезает в узкое горлышко бутылки с зажигательной во всех смыслах смесью только на четвертый раз. Женщина вздыхает: она надеялась употребить немного чудного напитка внутрь, для храбрости, а теперь обнаруживает себя полуголой и на удивление послушной на пассажирском сидении собственной машины. И, что более примечательно, находит себя вполне довольной происходящим.
Конечно, уйти незамеченными на этот раз будет гораздо сложнее, но когда это они искали легких путей?
Ирэн поджигает ткань с первого раза, запоздало просчитывая вероятность, с которой Джим может самовозгореться, и передает факел в руки мужчины.
- Прости, прости, - ей всё еще смешно, и, фыркая, она роется в бардачке, пытаясь отыскать пачку влажных салфеток. - Тут направо. Бога ради, дай я сяду за руль!
Затем следует очередь выражений, которые знать леди совершенно не пристало. К счастью, мисс Ирэн Адлер никогда не претендовала на столь высокий титул. Она припечатывает последнее четырехэтажное, как вишенку на вершину торта, и ныряет под приборную панель. Как же она могла забыть...
- Привет, радость...
Она появляется откуда-то снизу, с дико всклокоченными волосами, покрасневшая от жары, сжимая в правой руке "малыша"*. Пистолет заряжен и тщательно вычищен: от поверхности ствола яркими бликами отражается солнце.
Женщина пожимает плечами и высовывается в окно, прикидывая расстояние до ближайшей полицейской машины и взвешивая свои шансы попасть в колесо. 
- Это ты обещал без жертв, а не я. - оборачивается, бесстрастно и серьезно глядя на Джима, - Если нас поймают, обязательно начнутся разговоры из разряда "объясните, пожалуйста, почему вы не мертвы". Это слишком долгая история. Мы опоздаем на самолет.
Ирэн проверяет, насколько полон магазин с патронами.
- Или нас просто оштрафуют за нарушение правил движения. А потом все равно спросят, почему ты, мертвый, везешь труп на пассажирском сидении, - бойко тараторит женщина, - Мне лично нравится быть безвременно ушедшей, и я планирую оставаться таковой настолько долго, насколько это возможно. Думаю, ты тоже. Налево и сразу направо, через задний двор того особняка, выедем за пределы города как можно быстрее.
*Пистолет ОЦ-21 "Малыш" - самозарядный малогабаритный пистолет, предназначенный для скрытого ношения сотрудниками правоохранительных органов. Да, я поддерживаю российского производителя.[nick]Irene Adler[/nick][status]дьявол — он, знаете ли, в деталях[/status][icon]https://i.imgur.com/FvtRicU.png[/icon][lzvn]Ирэн Адлер, 38
femme fatale с элементами садо-мазо во всех смыслах;
верноподданая Её Величества;
которая испытывает величайшую приязнь к своему телефону.[/lzvn]

- Ты знаешь ирландский?
Кажется, Ирэн непритворно удивлена, особенно когда эта фраза заканчивается очаровательным "Ой!", стоит машине в очередной раз лихо войти в поворот. Женщина ударяется виском о ручку над пассажирской дверью, обиженно потирает ушибленное место и изо всех своих душевных сил пытается не выразить Джиму глубочайшие соболезнования относительно его навыков вождения. На такой скорости и при таких виражах не попадешь даже в неподвижный трёхэтажный особняк, а вот ей нужно изгаляться как хочется, но подстрелить колесо патрульной машины.
Первые две пули пролетают очень и очень мимо. Адлер рычит сквозь сжатые зубы: запасной обоймы у неё нет.
Третья - аллилуйя! - попадает в цель, машину разворачивает и ведёт прямехонько во двор дома, где стараниями Мориарти только что начался пожар. Это такой намёк.
Она падает на сидение и лучезарно улыбается. А потом пальцем собирает с носа Джима каплю виски и отправляет её в рот. В общем и целом, даже если исключить массу крутых подробностей, можно сказать, что они сильно ранили чувства офицеров. И почти-почти-почти подрались.
***

- Две минуты!
Черт бы побрал этих непонятливых мужчин. Сказала же, что будет готова через две минуты, к чему спрашивать об этом каждые полчаса?
Ирэн критически рассматривает свое отражение в грязном видавшем виды зеркале и в который раз подправляет ровную ярко-красную линию губ. Это, конечно, не Ив Сен-Лоран, но для первичного восстановления имиджа вполне подойдет. И как нельзя кстати к новому маленькому черному платью, заботливо купленному Джимом в ближайшем молле.
Она вспоминает, как пробиралась в номер незамеченной в полутьме австралийских сумерек: полуголая девица, выронившая из салона автомобиля корзину для пикника. Интересно, это смешно выглядело со стороны?
- Мы никуда не летим.
Дверь ванной комнаты гостиничного номера гулко ударяется о прилежащую стену. Ирэн возникает прямо посреди дверного проема, руки уперты в бока. Вид, прямо сказать, если не пугающий, так настораживающий точно. Брови сурово сошлись на переносице, от плотно сжатых алых губ осталась тонкая ниточка. Левый глаз чуть подёргивается.
Она делает два шага вперед по направлению к мужчине, встает ровно напротив стула и удерживает его спинку обеими руками. Джим перестает качаться, и его уже не мельтешащее лицо, наконец, попадает в фокус глаз доминантки. Она склоняется над ним.
- Мы не летим.
Она повторяет это на всякий случай, - чтобы убедить себя, в первую очередь, - хотя прекрасно знает, что на слух Джим не жалуется.
- Винсент будет меня искать. У него есть фотографии. А наши с тобой лица теперь украшают чуть ли не каждый столб. Мое имя всплывет рано или поздно, и все это, - она неопределенно машет рукой, вызывая легкое движение застоявшегося раскаленного воздуха, - Все это будет зря.[nick]Irene Adler[/nick][status]дьявол — он, знаете ли, в деталях[/status][icon]https://i.imgur.com/FvtRicU.png[/icon][lzvn]Ирэн Адлер, 38
femme fatale с элементами садо-мазо во всех смыслах;
верноподданая Её Величества;
которая испытывает величайшую приязнь к своему телефону.[/lzvn]

Ирэн кривится и выпячивает нижнюю губу, точь-в-точь маленькая девочка, нашедшая в рождественское утро под елью не новую куклу Барби, а игрушечного Робота. Вот, вроде бы, тоже игрушка. И всё то, только что-то все равно не так.
Именно это ощущает доминантка, когда Джим послушно соглашается с её словами. Да ещё и кивает, подтверждая, что слова женщины - истина в высшей инстанции. Всё-таки Мориарти - порядочный засранец. И если он намерен обращаться с ней, как с капризной девочкой, то именно так она себя и поведет. Не впервой.
Она подозрительно прищуривается в ответ на комплимент и неосознанно проводит рукой по строгому покрою платья.
- Я всегда отлично выгляжу.
Её не сбить с пути - то есть, с мысли, - потому что она не знает, куда идёт. В данном случае так уж точно. Просто позволяет Джиму нацепить на себя воображаемый ошейник, мало того, что подобранный не по размеру, так ещё и затянутый так, что ещё немного, и голова доминантки будет стучать по полу, размахивая очаровательными кудрями.
- Давай проясним одну вещь: я с тобой - хоть на край света, хоть за грани невозможного. Мимо ристалищ, капищ, мимо храмов и баров... Ну и так далее. Только сейчас речь не только обо мне, смекаешь?
Она оправляет ничуть не задравшееся платье - просто по привычке, - и шлёпает по нагретому выцветшему паркетному полу прямо в кровати, куда заваливается совсем не с дамской грацией. Ноги остаются свисать с края этого уродливого монстра с широким изголовьем, левая чуть покачивается в такт звучащей в голове мисс Адлер музыке.
- Предположим, мое похищение мы разыграли как по нотам. Предположим, Винсент поверит в то, что меня действительно украли. Он будет меня искать. Найдут отпечатки пальцев... да хотя бы у него в машине! Как думаешь, сколько времени полицейским понадобится, чтобы свести концы с концами?
Ирэн накручивает прядь волос на палец, а потом отпускает, и черный завиток пружинит перед самым лицом. Вверх-вниз, вверх-вниз, пока не застывает в своей собственной точке равновесия. Она молчит с минуту, глубоко задумавшись. Но не о Нормане, не о полиции и уж точно не о доме, который она недавно покинула. Это просто мысли, неоформившиеся, текучие и нестабильные, больше похожие на грозовое облако, ежесекундно меняющее свою форму. До тех пор, пока не грянет гром, молнии не начнут сверкать, разрезая темное ревущее, как старшеклассница на выпускном, небо.
Так и сейчас, мутное облако мыслей выстреливает ослепительной вспышкой. Эта Женщина подпрыгивает на кровати, пружины натужно и противно скрипят. Она садится совсем прямо - ни дать ни взять Королева Монако Грейс, даром что брюнетка, - глаза сверкают, а руки лихорадочно сжимаются и разжимаются.
- Автомобильная авария.
Зная, что Джим поймет и без дальнейших размышлений, Адлер вскакивает на ноги, нервно меряя тесную комнатку шагами. Она уже продумывает следующий шаг, резко одергивая воротник "под горло", когда удушающая жара становится совсем невыносимой, и усердно дует в область декольте, на недолгое время отдаляя эту пытку.
- Тормозные колодки? Скучно. Сход-развал? Слишком сложно и долго. Машина на стоянке аэропорта Канберры, нас могут заметить... Обрыв ремня ГРМ. Это быстро и удобно. Джим, ты меня слушаешь?
Она застывает на месте, возбужденно кусая нижнюю губу. От прежнего апатично-агрессивного настроя остались лишь смутные воспоминания, теперь Эта Женщина уверена в себе, довольна жизнью, и, более того, кипит энергией.
- Нам нужен автомобиль, чтобы добраться до аэропорта. Кстати, поведай: твой частный рейс прилетает туда же?[nick]Irene Adler[/nick][status]дьявол — он, знаете ли, в деталях[/status][icon]https://i.imgur.com/FvtRicU.png[/icon][lzvn]Ирэн Адлер, 38
femme fatale с элементами садо-мазо во всех смыслах;
верноподданая Её Величества;
которая испытывает величайшую приязнь к своему телефону.[/lzvn]

Ирэн в замешательстве, и Ирэн это очень не нравится. Признаться, на этом не очень-то белом свете не так много людей, имеющих природный талант сбивать Эту Женщину с толку, и - вот уж сарказмирующая судьба-злодейка подсуетилась - с одним из них они кукуют вот уже третьи сутки на самом большом острове в мире. Или Австралия настолько большая, что островом не считается? Материк или остров, материк или остров?
Она встряхивает головой, прогоняя навязчивую мысль, и натыкается на укоризненный взгляд Джима. Невольно поёживается: его глаза могут заколотить крышку гроба, если это будет необходимо. Правда, особой надобности везти хладный труп доминантки в Англию у него, пожалуй что, нет.
И всё же испытывать на прочность мыльный пузырь терпения Мориарти она уже не хочет. Она же женщина. А значит может хотеть или перехотеть со скоростью примерно в семнадцать циклов в секунду.
Ради приличия надув губы, Адлер кивает, оставляя правоту за Джимом, и зачем-то интересуется:
- Наши дети? Или наши персональные дети?
Это такая неловкая попытка перейти от серьезных разговоров к теме, подразумевающей взаимные подколы и двусмысленные шуточки. На этой территории Ирэн чувствует себя, как рыба в воде, а решительный настрой Джима почему-то вызывает желание сложиться вчетверо и забраться в чемодан, чтобы путешествовать до Лондона в виде багажа.
Но вместо этого Адлер берет в руки себя и свое не в меру расплывшееся от жары тело и перемещает его до ванной, чтобы небрежным жестом скинуть в дорожную сумку тот минимальный набор косметики, который удалось заполучить в местном магазинчике.
Она устала. Она хочет на ручки и истерить. И совсем неважно, в какой последовательности.
Эта мысль застает внезапно, когда женщина оглядывает невозмутимым взглядом отраженное в зеркале идеально накрашенное лицо. И почему-то это добивает. Становится последней каплей в переполненной чаше усталости и бессмысленных бегов, коими предыдущие дни были перенасыщены.
Господи, кто же мешал им, двум твердолобым баранам, тихо и мирно слиться из пряничного домика Винсента Нортона, оставив душещипательную записку, любезно извещающую вышеозначенного господина в том, что его жена отныне и навек принадлежит другому мужчине. Ну, это если в духе дешевых мелодрам. Почему, черт возьми, нужно было устраивать целое театрализованное представление?
Ирэн качает головой собственному отражению. Они не могли по-другому. Да. Это было бы слишком банально и скучно. А эти два слова просто не могут сосуществовать рядом с Джимом.
- Я готова.
Адлер легко кивает и поправляет сумку на плече. А может, она и правда по уши влюблена в безрассудство и сумасшедшинку короля криминального мира, и поэтому готова простить ему если не все, то определенно очень многое.[nick]Irene Adler[/nick][status]дьявол — он, знаете ли, в деталях[/status][icon]https://i.imgur.com/FvtRicU.png[/icon][lzvn]Ирэн Адлер, 38
femme fatale с элементами садо-мазо во всех смыслах;
верноподданая Её Величества;
которая испытывает величайшую приязнь к своему телефону.[/lzvn]

- У нас будет подкоп. И его сделаю я. Подкоп чайной ложкой к твоему мозгу.
Ирэн сквозь зубы матерится и нервно сдирает с оставшихся трех нетронутых ногтей бесцветный лак. Вредная привычка, с которой она уже давно перестала бороться и приняла как неотъемлемую часть себя.
В подвальном помещении подсобки, где они с Джимом нашли временное укрытие, темно, хоть глаз выколи. И она почти выкалывает глаз Джиму, пробираясь к маленькому грязному слуховому окошку, чтобы еще раз посмотреть на четыре темных машины на дороге. Локтем надавливает ему на горло, чувствует приятную податливость кожи и хрупкость кадыка, но руку не убирает, пока король криминального мира, распростертый на тумбочке в неестественной позе, не просит пощады. Так ему и надо.
- Сколько их? Десять? Шестнадцать?
В темноте все кошки серы, а эти конкретные кошки постоянно перемещаются между машинами, не давая их пересчитать и прикинуть количественное превосходство противника. Еще и тусклое стекло с паутиной по углам нервирует. Ирэн не любит пауков.
Невысокий каблук черной туфли, идеально подходящей к строгому платью, цепляется за край тумбы, и Эта Женщина с совершенно ей не присущей грацией беременной слонихи валится сверху на Мориарти, выбивая из него весь дух.
- Джим? - шепотом зовет она, рукой нащупывая где-то справа точку опоры, чтобы приподняться, но постоянно натыкается то на руку мужчины, то на какие-то промасленные тряпки. - Твою-то мать!
Ей кажется, что она по локоть залезла в кучу паутины, и Адлер мгновенно вскакивает, опровергая известное изречение Архимеда о том, что для переворачивания мира обязательно нужна точка опоры. Поместите мир (в данном случае отдельно взятый мирок Ирэн Адлер) в месиво из паутины, и мир послушно катапультируется сам.
На пол летит какое-то ведро, благо, пластиковое, так что сопровождающий сие действие шум минимален.
Доминантка, еще каких-то полчаса назад пребывающая в благодушном настроении, теперь стоит посреди кучи немыслимой хрени, по локоть в масле и выделениях паукообразных в богом забытой глуши на окраине Сиднея. Прекрасно. Лучше и быть не может.
- Есть идея. Она не гениальна, но может сработать. - она роется в объемной сумке из тех, которые обычно берут дамочки на шоппинг, и выуживает оттуда побывавшие в употреблении шорты и теннисные туфли. У Джима мог бы появиться шанс понаблюдать за процессом разоблачения доминантки, но - какая жалость! - ни одного источника света в радиусе нескольких метров у них нет. Платье и черные туфли летят в угол, шорты и тенниски - трофеи из дома Нортмана - оказываются на женщине в мгновение ока. Новенькая кипельно-белая майка завершает образ. Ирэн собирает волосы в высокий хвост. - Сделай маленькую бомбу. - она бросает в Джима зажигалкой. Ей все равно, если Мориарти не умеет этого делать. Он может изгаляться как угодно, хоть бежать к бугаям в темных автомобилях и просить у них телефон погуглить. - Нам нужно добраться до пикапа. Я сделаю так, чтобы он поехал по дороге к этим придуркам. Ты сделаешь небольшой бум на несколько метров левее самой первой машины. Пока они будут соображать, что к чему, перелезем через забор в том месте, где растет самая высокая трава. Если твой пилот настолько виртуозен, как ты говоришь, мы должны успеть.
Она не хочет сейчас говорить о том, почему они оба оказались в столь незавидном положении. Точно также она не хочет обсуждать, каким именно образом Винсент добрался до них. Если гниль среди помощников Джима, она может это пережить. Но если... Мысль о том, что скрывается за этим "если", Адлер пока не подпускает ближе.[nick]Irene Adler[/nick][status]дьявол — он, знаете ли, в деталях[/status][icon]https://i.imgur.com/FvtRicU.png[/icon][lzvn]Ирэн Адлер, 38
femme fatale с элементами садо-мазо во всех смыслах;
верноподданая Её Величества;
которая испытывает величайшую приязнь к своему телефону.[/lzvn]

Еще в далеком детстве мама часто говорила славной девчушке Ирэн, что люди, не умеющие любить, никогда не совершают хороших поступков. Этот урок был, наверное, единственной полезной вещью, которую будущая доминантка почерпнула от матери.
Адлер умела любить. Она беззаветно, умопомрачительно безумно любила себя. А потому собиралась пойти и совершить отчаянно хороший для себя самой поступок: поджечь к чертовой бабке древний пикап, чтобы он рассекал пространство пустынной дороги, полыхая, как чучело в ночь Гая Фокса, и распугивая угрюмых громил в тошнотворно-банальных черных костюмах.
- Я могла бы сменить фамилию на Мориарти. Как тебе идея? При определенном освещении мы бы даже сошли за брата и сестру.
Ирэн посылает воздушный поцелуй Джиму на прощание, закидывает сумку на плечо и уже собирается уходить, прихватив с собой флягу с зажигалкой, но останавливается еще на минуту.
- Если у нас ничего не получится, эти придурки схватят нас и вдруг окажется, что Винс тут ни при чем и охота идет на тебя, я скажу, что ты меня похитил и заставлял делать всякие противозаконные штуки.
Коротко хохотнув, Адлер, наконец, удаляется, задорно помахивая копной собранных в хвост волос.
В конце концов, почему бы и да? У старого доброго Джима наверняка куча мелких недоброжелателей, и он вполне мог случайно привести за собой хвост. Нет, в способностях Мориарти скрываться и выходить из тени незамеченным она не сомневалась, но... И про старуху бывает порнуха, как говорится.
А Винсент может быть и совершенно не при делах. Почему они оба, не сговариваясь и не обсуждая этот вопрос, подумали о нем? Интуиция или первое, самое нелепое и простое предположение?
Ирэн качает головой, пробираясь к старому пикапу, согнувшись пополам, чтобы скрыться в высокой, по пояс, траве.
Она знает, что они должны выполнить план минимум (он же и максимум) - попасть на самолет. Желательно вдвоем. Но боги, как же сильно желание подвесить одного из этих придурковатых горилл за ноги к потоку и выбить всю нужную информацию. Ирэн умела задавать правильные вопросы, чтобы получить нужные ответы. И все же, двенадцать против двух.
В кабине пикапа она оказывается спустя минуту с небольшим после выхода из подвала. Раскидистые ветви какого-то гигантского папоротника почти полностью скрывают её от мужчин, но на звук стартера они все, как по команде, оборачиваются.
Ирэн подпирает руль палкой, похожей на рогатку, и кладет на педаль газа камень так, чтобы он не скатился. На медленном ходу выпрыгивает из салона прямиком в куст и едва успевает забросить в открытую пассажирскую дверь зажигалку. Пропитанные алкоголем сиденья вспыхивают, женщины кричат "ура" и бросают в воздух чепчики, а Адлер как угорелая несется к забору, отделяющему взлетную полосу от дороги.
Она не ошиблась. Все внимание верзил приковано к горящему автомобилю, а когда раздается оглушительный "бабах", после которого масляные тряпки и ошметки паутины взлетают на воздух следом за чепчиками.
Ирэн едва ли не врезается в Мориарти, такого забавного с рюкзачком за спиной.
- Я же просила маленький бум, - шипит она, подтягиваясь на руках, хотя за звуками приземляющихся на асфальт кусков подсобки её вряд ли можно услышать. Вообще, не доминантское это дело - по заборам лазить, и в данном отдельном случае Адлер не против того, чтобы Джим ей немного помог. Сумка цепляется за деревянный штакетник, и женщина скорее перелетает, чем перелезает через ограду. Воздух мгновенно вышибает из легких от удара о твердую утоптанную землю. - Твою ж... Джим, кажется, я сломала ногу. - она еще секунду лежит на земле, восстанавливая дыхание, - А нет, показалось.[nick]Irene Adler[/nick][status]дьявол — он, знаете ли, в деталях[/status][icon]https://i.imgur.com/FvtRicU.png[/icon][lzvn]Ирэн Адлер, 38
femme fatale с элементами садо-мазо во всех смыслах;
верноподданая Её Величества;
которая испытывает величайшую приязнь к своему телефону.[/lzvn]

Больше всего на свете Ирэн сейчас хочется залезть на спину Джима наподобие второго рюкзака и ныть, как ребенок в супермаркете, ему в ухо о том, что она устала и хочет шоколадку. Но вместо этого она послушно тащится на буксире - как все тот же ребенок - по дороге, усеянной мелкими бетонными крошками, так и норовящими попасть внутрь тонких теннисных туфель.
Самолет близко, так близко, что это кажется нереальным. А вот выбивающие кусочки бетона пули - вполне себе реалистичны, и когда дверь захлопывается, женщина не отказывает себе в удовольствии показать средний палец в окно проносящимся мимо джентльменам в черном.

***

- Ты думаешь, что это сделал Винс?
Ирэн завязывает бинт на руке Мориарти аккуратным бантиком и пробует согнуть и разогнуть пальцы мужчины. Вышло вполне неплохо.
Она присаживается рядом прямо на пол (шортам и майке уже ничего не страшно) и прикрывает глаза.
Итак, что мы имеем в сухом остатке? Крах бесцветной жизни, липкие и грязные руки, испорченную красную помаду, половину бутылочки виски из мини-бара и весьма туманное будущее в не менее туманном Альбионе. Признаться честно, негусто. Нет, она не жалеет о побеге и даже не жалеет об устроенном ими с Джимом эффектном шоу, пусть даже оно стало причиной трехдневной задержки. Просто впервые с того момента, как Ирэн стояла на коленях посреди пустыни близ Карачи, ей страшно. Не до истерики, конечно, но одна только мысль о том, что она прожила полтора года бок о бок с человеком, которого совсем не знала (опять недооценила мужчину, черт), заставляет вздрогнуть.
И она действительно вздрагивает, запоздало понимая, что чуть не заснула, погрузившись в размышления.
- Назло тебе выйду еще три раза. - она зевает, прикрывая рот ладонью, - Так что ты думаешь?
Ей правда хочется услышать ответ из уст Мориарти. Пусть это будет ответ-трюк, уловка, чтобы увести её подальше от этой темы. Что угодно, что могло бы рассеять тучу роящихся в голове мыслей.
Самолет изрядно потряхивает, и пилот сообщает, что до Лондона остались какие-нибудь жалкие четверть часа полета. Адлер вытаскивает из необъятных размеров сумки бутылочку виски и протягивает Джиму. Пусть зашлифует обезболивающее алкоголем и наспех придумает какой-нибудь безумный и невероятный план действий, чтобы в голове не было так пусто. И так просторно мыслям о Винсе, которые цепляются, как пиявки, к измученной женщине, высасывая последние силы.
Ирэн чувствует, как самолет проваливается в воздушную яму и резко снижается: начинается заход на посадку. Она поднимается с пола, присаживается на край сиденья и пристегивает ремень безопасности.
- Спасибо.[nick]Irene Adler[/nick][status]дьявол — он, знаете ли, в деталях[/status][icon]https://i.imgur.com/FvtRicU.png[/icon][lzvn]Ирэн Адлер, 38
femme fatale с элементами садо-мазо во всех смыслах;
верноподданая Её Величества;
которая испытывает величайшую приязнь к своему телефону.[/lzvn]

Ирэн любит Джима за то, что тот всегда гладко выбрит. После полутора лет ежеутреннего ритуала поцелуя мужа в густую щетину она, наконец, находит отдушину. Вкладывая в смачный поцелуй в щёку все переполняющее доминантку веселье, она с размаху опускается в кресло по левую руку мистера Я-Надулся-Как-Шарик-И-Сейчас-Лопну и поплотнее запахивает темно-серый кардиган на груди, защищаясь от легкого сквозняка - конспиративные квартиры это всегда очень здорово и весело, потому что не знаешь, откуда ждать подвоха в следующий раз: то ли котел отопления взорвется посреди ночи, то ли прогнивший под толстым ворсистым ковром пол проломится и коварно нападет на голую лодыжку.
- С Рождеством, дорогой. Где мой подарок?
Помимо Мориарти Эта Женщина также любит праздники. Особенно Рождество. И хотя украшения над камином - в защиту Адлер надо сказать, что их повесила Кейт, - выглядят слишком вычурно и дешево, они хоть немного разбавляют общую атмосферу серости и заброшенности этого дома.
Ирэн чувствует настроение Джима. Честно говоря, чтобы его не почувствовать, нужно иметь наглухо атрофированными все органы чувств, не говоря уже об интуиции. Она этого не выносит. Целая неделя приторно-сладкого общения им обоим не пошла на пользу. Наверное, выносить Джима 24/7 может только Моран. Нужно будет как-нибудь поинтересоваться, в чем секрет успеха.
- Кейт в Швеции, улаживает кое-какие финансовые вопросы. - задумчиво перебирая пальцами тонкую золотую цепочку на шее, женщина неотрывно смотрела на потрескивающий в камине огонь. - А у меня есть подарок для тебя.
Словно очнувшись от транса, она вскакивает, цепляется ногой за ножку кресла и чуть было не роняет чувство собственного достоинства на колени Джима. Не стоило, наверное, обедать одной третью бутылки скотча и бургером.
Ирэн вернулась через минуту, неся в руках небольшую квадратную коробку с большим черным бантом на крышке. Поставив подарок на колени Джима, она чуть приоткрыла коробку, откуда немедленно высунулась маленькая мохнатая морда с кажущимися на ней неестественно огромными глазами.
- Это Кош, и кажется, ты ему нравишься.
Угольно-черный котенок выбрался из коробки и, деловито обнюхав колени Мистера Зло, взобрался по рукаву на плечо мужчины, откуда по-хозяйски начал оглядывать комнату. Невероятно умилительное зрелище - Джим Мориарти с котенком на плече. Нужно сделать фото и отправить в Трибьюн, эта сенсация взорвет весь мир.
Однако все хорошее рано или поздно кончается, и как именно закончится это хорошее мгновение, Ирэн уже представляла. За все нужно платить. И прыгнула с места в карьер - даром, что это ей не в первой.
- Ты узнал что-то про наших недалеких друзей из Австралии? - она напряглась, еще не зная ответа, то уже ожидая самого худшего, - Это Винсент?[nick]Irene Adler[/nick][status]дьявол — он, знаете ли, в деталях[/status][icon]https://i.imgur.com/FvtRicU.png[/icon][lzvn]Ирэн Адлер, 38
femme fatale с элементами садо-мазо во всех смыслах;
верноподданая Её Величества;
которая испытывает величайшую приязнь к своему телефону.[/lzvn]

— Я думаю, да.
Ирэн стискивает зубы, с шумом выпуская воздух из легких, и закрывает глаза, откидывая голову назад. Она знает шестнадцать способов, как намотать человеческие кишки на люстру и при этом не вспотеть, и сейчас придумывает семнадцатый. Его она не без удовольствия посвятит Винсенту Нортону, если подозрения Мориарти подтвердятся. Из-за этого урода доминантке пришлось перелезать через забор, оставив где-то там, в пыльной траве близ взлетно-посадочной полосы, последние капли гордости.
Она представляет себя в угольно-черном платье посреди большого зала, наполненного людьми. Чуть поодаль стоит гроб - разумеется, закрытый, потому что мистер Нортон попал в ужасную, просто душераздирающе отвратную автомобильную катастрофу, и его тело выглядит чудовищно. Миссис Нортон украдкой промокает абсолютно сухие глаза уголком белого платка и принимает многочисленные соболезнования. Да-да, спасибо, мне тоже очень жаль, передайте вон тот сыр, пожалуйста.
За то время, которое она тратит на размышления, воздвигаются и рушатся империи. Кош, мягко ступая по дощатому полу, подбирается к её креслу, и женщина автоматически берет его на колени, почесывая под подбородком. Котенок играет с её рукой, цепляясь в тонкую кожу с мелкой сеточкой вен с тыльной стороны ладони когтями-лезвиями. Кусает за пальцы, пытаясь сгрызть ровный слой лака с ногтя. Телефон доминантки на журнальном столике оживает. Не звонит, лишь вибрирует о твердую поверхность, наполняя комнату жужжанием. Крупное полено с оглушительным треском преломляется пополам, осыпаясь снопом ярких искр. Певец "Гимна колоколов" за окном переходит в какой-то совершенно невообразимый регистр, и как только у него самого барабанные перепонки выдерживают.
Все эти звуки кажутся неестественно громкими, но в то же время воспринимаются Ирэн как фоновый шум. Прошедшие два года ей казалось, что она спасается - нет, спаслась, - а выходит, она все это время самоотверженно билась головой о бетонную стену, и только Джим услужливо подложил под лоб шелковую подушечку, чтобы не так больно было. Держи, Ирэн, милая, не расшибись в лепешку, у меня ещё есть на тебя виды.
Адлер переводит взгляд на короля преступного мира, вскользь улавливая имя своей помощницы на дисплее продолжающего безмолвно разрываться телефона. Почему Мориарти? Он злился на неё из-за провала, само собой. Поэтому в спасательной экспедиции в Карачи для него не было места. Хотя, фактически, свою работу Ирэн выполнила: доказала, что даже великий и могучий Шерлок Холмс способен допустить промах, шлепнуться обтянутой в темные брюки задницей в заботливо разлитую мисс Адлер лужу. Не её вина, что детальной проработки итогов игры они не обсудили.
- Что?
Она перестает почесывать котенка и немного привстает со своего места, едва не опрокидывая наполненный Джимом бокал.
- Джим. Я в первый раз слышу это имя.[nick]Irene Adler[/nick][status]дьявол — он, знаете ли, в деталях[/status][icon]https://i.imgur.com/FvtRicU.png[/icon][lzvn]Ирэн Адлер, 38
femme fatale с элементами садо-мазо во всех смыслах;
верноподданая Её Величества;
которая испытывает величайшую приязнь к своему телефону.[/lzvn]