- Войтех, наконец-то! Почему так...
Не Войтех. Кто-то другой - Маг вскинул голову, встречаясь взглядом с вошедшим - даже из-под слоя грязи, въевшейся в кожу, смутно узнавалось лицо того, второго, не-еврея. Иной, который был слишком слаб, чтобы сопротивляться даже обычным людям. Марек видел его только один раз, когда бесцветные глаза были подернуты мутной дымкой усталости и боли, и разглядывал долго, стоя у двери и не заходя внутрь - сканировал уровень, постоянно цепляясь взглядом за эти глаза, думал о том, что узник лагеря смерти иной, а значит он должен прожить неделю. Обычно он не запоминал лица тех, кто умирал во флигеле резиденции.
Так было проще, не наделять их никакими личными чертами.
Тогда по ночам не приходили дурные видения в тревожном забытье, заменяющим сон.
Последнюю недели они стали приходить чаще - наутро Дворжак литрами пил дрянной кофе, под глазами залегли темные круги, лицо осунулось. Чертова бессонница, из-за которой явь сплеталась с ночными кошмарами.

"Нужно было уезжать неделю назад," - маг медленно отставил в сторону плошку с растертым мелом и серой, и распрямился, садясь ровно на низком трехногом табурете. Так же медленно поднял руки. Кончики пальцев дрожали.
- Пан инквизитор, не надо, не убивайте, - иной говорил на немецком и Марек ответил так же, разве что речь чеха была чище, - Я только помощник! Меня заставили это делать, пан инквизитор!
Имитировать панику в голосе не пришлось, тот дрожал так же, как руки. Сердце пропустило очередной удар и снова тревожно затрепыхалось под кадыком пополам с тошнотой.

Отец его убьет, когда узнает.
Оружия нет. У этого инквизитора нет оружия.
...наверняка он знал, чем занимался его сын - но благоразумно не спрашивал ни о чем. Старый лис. Он убьет его раньше, чем хаоситы поставят клеймо отступника. Вцепятся, как знаменитые английские бульдоги, к тому, кто носит известную в Праге фамилию Дворжак - отец этого не допустит. Он просто его убьет.

Подожди. Он без оружия. Он здесь - один?

- Можно?.. - Марек дернул головой в сторону лежащего здесь же костыля и осторожно, боясь спровоцировать, потянулся за ним, лежащим слева, не отрывая взгляда от колючих серых глаз. Теперь этот иной смотрел так, как и должен был - Дворжак на мгновение опустил глаза и слабо улыбнулся магической фигуре, обозначенной прямо на полу. Остывала, милая. Птицы со свернутыми шеями, жизнями которых маг грел ее заботливо, как хороший повар томит в печи перловую кашу, терпеливо, несколько часов.
И теперь она остывала.
"Да, это для тебя, дружок," - пусть попробует угадать в белесых лаконичных дорожках, замкнувших контур, громоздкую магическую печать из древних гримуаров. Всегда можно убрать лишнее, сократить, обобщить и скупо вывести один лаконичный знак вмести пяти.

Мысли мелькали по десятку за раз в секунды - липкий страх чертил ледяной каплей пота неровную прямую по спине между лопаток.
Увлекся. Не почувствовал. Дурак.

- Я всего лишь помощник, пан инквизитор, я такой же пленник этого дома, как и вы. Куда я мог убежать... с этим, - криво усмехнулся чех, наощупь, не сразу, находя под пальцами гладкое дерево костыля. Плана у него не было, и то, что делал Дворжак сейчас, напоминало попытку удержать равновесие, стоя на канате, натянутом над пропастью.
Так себе затея, с одной-то ногой.
...если только инквизитор не станет проверять уровень калеки, неуклюже поднимающегося с колченого табурета. точка отсчета. У инквизитора не было оружия, но не было его и у Марека, и что он будет делать, когда, если почувствует вкрадчивое касание проверяющих чар, чех пока не знал. Быть помощником, которого удерживают силой, с его-то третьим уровнем... ну хоть посмеется этот хаосит над чужой неуклюжей ложью.
"Посмеется, если выживет," - фигура под ногами теряла тепло. Но в этом доме было много разных фигур - не суйся в логово ритуалиста - а в доме хранилось несколько артефактов, которые могли помочь свалить еще и не такого зверя.
"Только бы выбраться."
Амулет, скрадывающий тройку до скромной четверки, остался лежать где-то в спальне. Здесь не было необходимости носить его постоянно, до этого дня.
"Говори с ним. Говори. С ним."
Марек облизал пересохшие губы. Собственную нервную, крупную дрожь, идущую от самой диафрагмы, чувствовал даже он - и надеялся, что инквизитор ее заметил, завершая в своих мыслях образ жалкого и трусливого помощника.
- Вы уже поймали его, пан инквизитор? Вы его обезвредили? Пан инквизитор, я смогу... Уехать домой, если вы поймали его? Вы же не выпустите его теперь? Я не был дома четыре года, пан инквизитор. Я соскучился по своей семье и детям. Вы же отпустите меня? Он заставлял меня... Делать... разные вещи... У меня не было сил сопротивляться этому...
Горло перехватывало, заставляя шумно сглатывать каждый раз, когда чеху казалось, что этот иной ему не верит и сейчас щелкнет пальцами, бросая боевое заклинание. Но пока что слушал и чех сделал осторожный шаг в сторону, а потом еще один, обозначая намерение подойти ближе.
- Я покажу, где он хранил все, свои записи, артефакты. Показать Вам, пан инквизитор?..
"Сколько их, интересно, там, в доме?" - Марек не привык рассчитывать на голую удачу.
Но ничего другого ему сейчас не оставалось.

Отредактировано Marek Dvořák (2018-11-22 12:29:11)

Он не сразу понял, чего от него хочет "пан инквизитор" - ужасная грамматика, кошмарный акцент, по которому Марек никак не мог определить, откуда родом этот иной - а когда понял, начал перечислять имена, выдергивая их из знакомого окружения:
- Нада, Власта... Томаш... Катержина...
За лекарствами он, видите ли, пришел... А может, и правда? Вряд ли этот иной мог так быстро восстановиться после всего, что перенес. Это Дворжак знал по себе. Они не люди, никто из них, но голод, усталость и боль делали их слабыми, как и любых других живых.

Меньше всего Марек хотел сокращать дистанцию - высоченный, как каланча, инквизитор, заломает его и без всякой магии, но смысла оставаться в лаборатории тоже нет. Чистота эксперимента предполагает, что помещение должно быть стерильным, во всех смыслах, и выдраивал его не только Войтех по нескольку дней кряду, чтобы убрать следы проведенного ритуала - Марек вычищал лабораторию по-своему. И ничего сложнее связывающих артефактов в ней не было.
"Сколько их в доме?.. Сколько их..." - возвращалась нервная, крупная, дрожь, и Марек глубоко, шумно вдохнул и выдохнул, чтобы унять ее. Выход все ближе. А вместе с ним и чертов инквизитор - а так ли это, не врет ли вообще, желая спасти свою шкуру, блефует, берет на понт - это злило. Но, хоть инквизитор, хоть нет, незнакомец был сильнее, от этого точно никуда не деться. Дворжак в который уже раз коротко облизал губы. Концентрировался и без того неспешный шаг замедлялся.

А потом сработала блокирующая печать на балке над входом - отдача пошла наружу, как и должно было случиться.
Среагировала на чужую магию и это Марек понял не сразу. Заорал, едва не валясь со своего костыля, буквально повис на нем, с силой прижимая к виску, в который сверлом ввинтилась боль, ладонь.
Это было тем самым шансом, о котором он не просил, но который ждал.
Дворжак зачерпнул силу от воздуха, буквально - жадно, неумело, помогая себе пассом ладонью, и на те самые доли секунды, которые решали все, позднее, чем это сделал бы тренированный инквизитор. Висок снова прошило иглой, искривляя лицо в оскаленной гримасе.
Слава всем известным богам, инквизитор был слишком занят для того, чтобы ответить на неумелый удар Марека - рослого мага проволокло и швырнуло в стену, а Дворжак распахнул для себя вход в Тень. В лицо дыхнуло сдержанно и стыло, по барабанным перепонкам ударило ватной тишиной. Остатки утекающих, как песок сквозь пальцы, сил, Марек потратил на "стенку". Вряд ли это задержит пана инквизитора надолго но - задержит определенно.

Костыль стучал глухо и часто, настолько, что достигнув угла коридора, Марек чуть не упал и привалился к стене. Следовало сделать еще кое-что. Дворжак закрыл глаза и зашептал, так же торопливо, как до этого, словно метроном, отмечал каждый шаг перестук. Маг потянулся к потревоженным незримым нитям, пронизывающим дом, как паутина, сжал их в ладони, посылая вибрацию и ловя отклик.
Под закрытыми веками замелькали образы.
Вот пан инквизитор сметает "стенку", вот тусклый свет выхватывает спуск в подвал и сапоги Войтеха, мертвого, несомненно, вот шипит выкипающая похлебка, оставленная на печке. Марек прерывисто вздохнул, распахивая глаза, торопливо вытер соленую влагу с лица и заторопился дальше.
Он увидел главное.
В доме, кроме него и пана инквизитора, больше не было никого.

Из Тени Дворжак вынырнул у двери, ведущей в кухню, врубился в преграду плечом, не заходя - заваливаясь внутрь. Не особо удачно. Несколько шагов к выходу, ведущему в столовую. Костыль поехал по неровной доске, Марека развернуло и он врубился плечом в приоткрытую дверь слева, ведущую в коморку Войтеха, растягиваясь на полу в полный рост на полу. Тут же перевернулся, отползая назад, потянул за собой костыль, пытаясь подняться.
"Гнида, с-сука... Дрянь. Дрянь! Дрянь..."
Казалось, что это конец. Оказаться в коморке Войтеха вместо своего кабинета со схроном.
Руки ходили ходуном. Взгляд зацепился за двухстволку, висящую над кроватью.
И Марек рывком подтянул себя выше, на кровать. Не произнес - свистяще прошипел короткое заклинание. Незримые магические нити завибрировали, практически пускаясь в пляс. Где-то в гостинной со звоном лопнуло стекло, задрожа. Пусть теперь этот пан инквизитор, следующий за ним безотрывно, как ищейка, попробует в этой какофонии найти Дворжака раньше, чем этого захочет сам чех, хоть по магическому следу, хоть по звуку...

Не заряжено.
Марек едва не взвыл, сцепил челюсти и осторожно, стараясь не скрипеть стальными пружинами, потянулся к столу, где среди прочего стояла характерная коробка.
Марек медленно, через рот, выдохнул, преломляя ружье пополам и отправляя в первый ствол патрон. Следом - второй. Тихий щелчок. Дуло смотрит ровно на дверь, а Мареку кажется, что это не он держит двухстволку и не он, кто-то другой напряженно вглядывается в полосу света приоткрытой двери.
"Проверим, что быстрее - пуля или твоя магия?!"
- Руки, - хрипло и лающе выплевывает чех на немецком, вскидывая ствол, когда пан инквизитор его находит, - Руки, чтоб я...
В интонациях проскальзывают откровенно истерические ноты - палец на спусковом крючке дергается, когда Мареку кажется, что иной, застывший в дверном проеме, сейчас использует магию.

Отредактировано Marek Dvořák (2018-11-29 00:44:25)