СОНЯ КЛОДИЛЬД ЖАКАР*
соня королева вампиров
sofia boutella
КРАТКОЕ ДОСЬЕ
дата рождения и возраст: | лояльность: |
ПОЛНОЕ ДОСЬЕ
родственные связи: Пьер Шарль-Луи Бошан – отец, известный на весь мир хореограф-балетмейстер, скончался в феврале 1705 года в возрасте семидесяти трёх лет. Иветт София Шваллер – мать, швея, скончалась в августе 1657 года в возрасте двадцати трёх лет. Виктор Баптист Моньё – муж, скрипач, скончался в 1675 году в возрасте тридцати пяти лет. Соня Клодильд Моньё – дочь, балерина, скончалась в 1759 году в возрасте девяносто трёх лет. Камилль Маттьё Гуи – обративший вампир, названный муж, скончался 1948 году, в возрасте шестисот тринадцати лет.
*Клеманс Энн-Мари Бошан |
1648 – | Пьер молодой, влюблённый, безумный. Ставит танцы, придумывает со своей женой наряды, увлекая её музыкой. Иветт смеётся, пока они кружатся на кухне и обнимает живот. Вот-вот, в начале апреля, в семье обещает быть пополнение. Мальчишка дожидается рождения дочери и срочно уезжает в Париж, оставляя Иветт в родительском доме на краю Дижона. Клеманс растёт девочкой задорной, которую любят и обнимают перед сном. Мама шьёт ей платья, папа учит танцевать. Париж бесконечно влюбляется в молодого Пьера, дерзко заявляющего о балете и забирает себе навсегда. Молодой Пьер отвечает Парижу взаимностью, но не такой сильной как Иветт и Клеманс, дамы переезжают в столицу. В Париже другой запах, другие люди, другие деньги и больше политики. Бошан ставит балеты при дворе. Девочка ходит с папой за ручку, знакомится с каждым желающим заговорить с ним. Совершенно не стесняется людей, ни взрослых, ни маленьких. А первые еще и подхалимы жуткие, пытаются произвести на Пьера впечатления отвешивая комплименты дочери, забрасывают вопросами, когда смогут увидеть её на большой сцене. Девочка смущается и говорит, что танцует только дома, ведь в танцы дам не зовут, предпочитая переодетых мужчин. Скоро Пьер это изменит. Иветт много кашляет, не пускает дочь в свои покои, боясь заразить. Клеманс читает маме сказки по слогам, рассказывает как прошёл день и оставляет под дверью чашку ромашкового чая с мёдом, говорит, что в сказках так лечат тех, кто много кашляет. Девочка ждёт когда мама поправиться, предлагает идеи для платьев, просит научить вышивать цветы. Маме становится хуже, мама перестаёт отвечать. Пьер отходит на две недели от балета, отменяет два спектакля, везёт дочь с собой в Дижон, где хоронит жену. Бабушка в слезах, во всём винит отца Клеманс и совсем не хочет отдавать внучку, мол, и эту маленькую девочку в могилу сведёт. Отец не согласен, он важная птица, у его дочери будет хорошее образование в Париже, она приобщается к искусству, с ним ей будет лучше. |
1659 – | Жизнь без матери как-то резко стала другой. Верной подруги не осталось, папины танцоры готовы в глотки друг другу вцепиться, чтобы забрать главные роли. Ей некому петь на ночь песни и рассказывать про танцы. Никто не сошьёт новое платье, а магазинные, даже самые дорогие, Клеманс никогда не любила. Они сшиты без любви, лишены уникальности и полностью соответствовали безвкусной и вычурной моде. Чего уж говорить о танцевальных нарядах, мама ведь лучше всех знала какие подбирать цвета, фактуры и формы. А как прекрасно она готовила! Стол усыпанный пайетками и нитями, по взмаху маминой руки превращался в трапезную. Тосты с клубникой и мёдом на завтрак, свежая дичь на обед и печеные овощи на ужин. Папа снова смущенно ругает жену за то что та кормит дочь хлебом, а балеринам не положено так есть. Мы ведь никому не скажем, что ты любимица балетмейстера, – говорит отец разрезая клубнику для тоста Клеманс. Папа всегда занят, таскает везде за собой Клеманс, заставляет много учиться и танцевать. Так дочь всегда перед его глазами, максимально загружена физически, чтобы не потеряться морально. Она могла бы сидеть у бабушки, слушать историю Франции от деда, топтать собранный виноград и выйти замуж за какого-нибудь дижонского фермера. Пьер не был готов посвятить дочь в такую жизнь навсегда. Несколько раз в год отвозил на праздники или каникулы, составляя целую танцевальную программу выходного дня, чтобы Клеманс не забывала о своём предназначении стать звездой. По другому ведь не должно быть, когда твой отец директор Королевской Академии Танца. Клеманс вышла замуж в свой шестнадцатый день рождения. Виктор был старше на восемь лет и отлично играл на скрипке в отцовских спектаклях. Я полюбил её с первого танца, а Вы уже два года не даёте нам заговорить, – жалуется Пьеру, а тот нахально предлагает взять дочь в жены. В надежде, что дурак образумиться и не поступит так. Пьер желал для дочери принца, который бы так же влюбился с первого танца, а тут всего лишь скрипач. Брать слова назад было поздно. Через девять месяцев родилась Соня. |
1671 – | Клеманс видит странные сны последние несколько лет, просыпается ночью от страха, смотрит по сторонам и ничего, кроме привычной картины не видит. Соня мирно спит, рядом сопит Виктор, окно спальни приоткрыто, шторы колыхаются на ветру, с улицы дует прохладный ветер. А она всё просыпается и просыпается, слыша, как кто-то зовёт. Соня растёт, Соня танцует, Соня ест тосты с мёдом и клубникой. Соня чаще бывает у прабабушки, пока мама танцует. Слушает истории, которые ей недорассказали, носит детские платья Клеманс и играет с тряпичными куклами. Говорит, что хочет быть как мама. Стройная, высокая, грациозная и такая хрупкая. Кружиться в танце как одуванчик, словно цепляясь за воздух, Соня так ещё не умела. Я ждал тебя одиннадцать лет, – знакомый холодный голос. Он звал Клеманс все эти годы, заставляя просыпаться по ночам, искать среди зрителей лицо, которое видела только во сне, бояться сойти с ума. Камилль целует её руку и называет своё имя. Рассказывает как следил за Клеманс с того самого дня, как Пьер стал директором. Таких, как он, называли спонсорами, а таких, как она – музами. Не в его правилах было проявлять внимание шестнадцатилетнему ребёнку, который успел выпрыгнуть замуж и родить ещё одного. Он давно решил, что заберёт девчонку себе, просто нужно немного подождать. Четыре тысячи дней, двести сорок тысяч часов, и четырнадцать миллионов минут. Посмотреть как она живёт, как целует другого, как играет с дочерью и наслаждается запахом свежего хлеба. Как поёт, пока убирается, как кладёт в рот уколотый палец, как танцует пока никто не видит, и как плачет разглядывая разбитые ноги. Её угольные волосы затмили разум старого вампира, готового ждать её вечность. Но даже у него заканчивается терпение. Только молодость не проходит, люди начинают спрашивать. Пора уходить. Он давно сидит в её голове, внушая свои странные идеи, пытаясь добровольно переманить, девчонка ни в какую. Всё смотрит на дочь, ждёт, когда отец позволит танцевать женщинам на большой сцене и ест тосты с клубникой. Он разрешает музе прочесть последнюю сказку на ночь, поцеловать сухую щеку отца перед сном и выслушать рассказы про струны на скрипке от мужа. Вечером вампир должен был явиться вновь. Клеманс слышит его зов, подчиняется, выпивает кровь, рассыпаясь от удовольствия, идёт на верную смерть, падает с лестницы, ломает шею. Камилль любил продумывать всё до мелочей. Проснулась, пошла попить воды, не удержала равновесие своего сонного тела и кубарем скатилась вниз. Каждый из членов семьи, как один, повторяет: закопать нужно сегодня, закопать нужно сейчас. Хитрый вампир и этих подверг своему гипнозу. Клеманс не увозят в Дижон, она остаётся в Париже. Пьер потерял вторую любимую женщину, снова столкнувшись с маленькой девочкой потерявшей мать. Он обещал ей справиться и не подавал вид как грустит. Виктор не покидал могилу всю ночь, пока рыли землю, всё утро, пока хоронили тело, весь день, пока не надоел Камиллю. Оставайся, коль пришёл, – говорил он, перешивая ему мозги. Будешь отличной закуской своей драгоценной жене. Клеманс голодная, злая, в агонии, не слышит ничего кроме живого сердца, качающего кровь, кроме температуры в венах и запаха смерти. Виктор был высосан полностью и если бы не Камилль, визги, от части пришедшей в себя новорожденной вампирши слышал бы весь Париж. Мы уезжаем в Америку, выбирай себе другое имя, мы будем семейной парой. |
*Селена Виктория Деккер |
америка: | Камилль, уже именующий себя Анри Деккером, пытается хоть раз сыграть честную игру, почти не подвергая жертву гипнозу. Селену тошнит от самой себя, нового имени и Америки. Она совсем не знает английский, раздражается из-за акцента, постоянного голода и ненависти к обратившему её вампиру. Как только действие гипноза спадает, начинается заезженная песня: это всё из-за тебя, ты испортил мне жизнь, я не собираюсь проводить с тобой вечность, я хочу увидеть дочь, у меня отвратительные клыки, я кровососка и тупая марионетка. Он насильно поит её своей кровью, вызывая неподдельную страсть, любовь и помутнение рассудка. Селена сильнее, выносливее, она пытается с ним бороться. Все ещё плачет, когда отходит, не может смотреть на себя в зеркало и пытается сбежать, убеждая себя, что всё вокруг сон. «Я просто сплю. Это всего лишь ещё один кошмар с его участием. У меня просто хорошая фантазия. Завтра репетиция с Соней.» Но она не просыпается, потому что это не сон. Анри потребовался год, чтобы убедить Селену в правдивости происходящего и уговорить добровольно выйти из дома. Вся его сумасшедшая мечта не должна была проходить так. Держать Селену под гипнозом вечность – приятная процедура, пока через пару недель его не начинало волновать, что никакой настоящей любви нет, а стоить "чарам" развеяться, как просыпается ненависть. Он приносит ей книги, предлагает выучить английский, а Селена лишь разносит всё вокруг. Пытается бросаться со второго этажа, режет себе руки, втыкает деревянные колья, кидается посудой и раздражается от каждой мелочи вокруг. Отказывается от крови, ненавидя себя, в том числе. Анри терпеливый, он ждал её одиннадцать лет. Вспоминает себя, когда был обращен и не понимает всей ненависти своей музы. Пытается убедить в том как здорово быть вампиром, какие невероятные возможности это открывает, пытается рассказать о других иных, но Селена...снова оказывается под гипнозом. Вампир не даст ей умереть с голоду, и себе сойти с ума от её постоянных истерик. Проходит ещё год и Селена придумывает себе новую историю. Если маги тоже существуют, значит существует и вампирский антидот! Может на ранних стадиях кровососки могут вернуться к человеческому образу жизни. Снова есть тосты, сладкие булки и запеченные овощи. Может еще можно слышать запах багета, ездить к бабушке и давить виноград, может еще можно заплести дочке косички и посмотреть как она танцует. Для любой болезни есть лекарство, а вампиризм Селена считала исключительно болезнью. Анри объясняет, что Клеманс мертва уже третий год, даже если бы антидот существовал, её тело давно бы сгнило. Бедняжке разве никто не объяснял что происходит с человеком после смерти? Ты же не идиотка! Вампиризм даёт тебе жизнь, отказавшись от него ты начнёшь увядать, ты мёртвая, ты труп, тебя нет как человека, ты другое существо с другими правилами, твои версии не могут существовать! – он впервые кричит на неё под конец третьего года, ожидая закономерную депрессию на ещё триста шестьдесят пять дней. Ничего, Анри справится. Селена уже четвёртый год не выходит из дома добровольно, а все попытки Анри сделать это под действием гипноза оборачивались такой злостью и ненавистью, что он предпочёл ещё немного подождать. Ведь она теперь с ним навсегда. А если ему становилось скучно, хотелось физической близости или слышать на всё "да" – долго не раздумывал. Огребал, выслушивал, терпел удары, но всё выносил, считая подобное поведение некой платой. Депрессия пролетела почти незаметно. Наверное потому, что вампир уже привык. С утра мы стандартно рыдаем, пытаемся покончить жизнь самоубийством выкидываясь на улицу в солнце, страдаем по своей отвратительной судьбе. Ближе к вечеру лежим на кровати и ничего не хотим. Он хранит её разум в вакууме, пытаясь внедрить иные мысли. Иногда поддаётся, иногда делает вид, временами боится и не знает как найти выход. Ищет в стенах, ищет в голове, ничего не находит. Это как лабиринт, внутри которого не выход, а тупик. Куда бы Селена ни бежала, о чём бы ни пыталась думать, Анри бы всё сделал по своему. Год поплакала, пострадала, поустраивала истерики, да успокоилась. Внешне так точно. Винить вампира было бессмысленно, как и высказывать своё мнение, он всё поменяет, перешьёт и заставить думать по другому. А благодаря нежеланию Селены выходить из дома, в Америке можно было задержаться по дольше. Ещё лет эдак на десять. Она принимает свою кукольную судьбу. Где проще жить в удовольствие и иногда делать то, что просит Анри, иногда можно и поплакать, если хочется сильно, но поменять ничего не выйдет. |
What Happens in America and after that |
• Спустя четыре года самостоятельно заточения в четырёх стенах, страданиях и ничего не делание Селена любопытно пытается изучать мир. Учит английский, раздражается своему французскому акценту и вопросам из какого она города приехала.
• Прожили в Америке сотню лет, переезжая каждые пятнадцать и меняя имена. Последними из были Мария и Джексон Портер.
• Пару раз посещала Париж. Была на похоронах отца, следила за дочерью, вынуждала Анри поить её своей кровью, если Соня болела чем-то серьёзным. Иногда приходила к ней ночью, якобы во сне, спросить как дела и обнять. Благодаря Анри и настырности Селены, Соня прожила долгих девяносто три года. Анри держал Селену на коротком поводке и ни при каких условиях не позволял обратить дочь, хотя та очень хотела.
• Соня была последней из рода Бошан, соответственно, у Клеманс не осталось никаких родственников.
Первые 150 лет проведённые с марионеткой, вампир считал незабываемыми годами своей жизни, словно самая главная мечта сбылась. Обрести семью, одновременно владея и женщиной и ребёнком, которого всему нужно обучать. Он не называет её никакими из выдуманных имён, исключительно "моя музыка", а Драгана, взявшая себе новую маску в Европе, считала это развлечением. Лето в Болгарии могло бы быть чудесным, если бы не палящее солнце. Вампирша, выходила на пару минут, вспомнить как это приятно, но обжигающие лучи говорили об обратном.
Он учил её всему, чему умел сам, ставя эксперименты на несчастных людях и низкоуровневых вампирах. Обращал людей, скармливал новорожденных вампирёнышей Соне. В другие, отличные от убийств, развлечения, входили: языки, книги, точные науки, музыка, вина, просмотр увядающих эпох за которыми рождаются другие, одна за одной. Муза, которая становится сильнее, умнее, хитрее и злее, её с трудом выносить. Она остра на язык, злопамятна, всё еще нервная и быстро вспыхивающая. Он только и думал как бы укротить того монстра, которого создал сам. Кукла плохо поддавалась гипнозу. В ней было так много злости, ненависти, отвращения к происходящему, её ментальные способности оказывались сильней, срабатывали антидотом к его гипнозу и потихоньку разрывали контакт. Однажды она поклялась убить его, а он не желал умирать от рук той, что создал и сбежал. Разорвал связь и спрятался в столетиях, уверовав, что муза его никогда не настигнет.
Ей было ровно двести, когда Анри, или как его там, исчез. Он бросил свою куклу в Европе. В прекрасной Вероне, где мечтал о любви как у Ромео и Джульетты, а она мечтала вырвать ему ноги и клыки.
• К своему второму вековому юбилею знала четыре языка, среды которых были: французский, английский, болгарский и древнегреческий.
• Побывала в Китае, России и Африке.
• Успела проникнуться ненавистью к людям, но скорей от зависти.
• В свои 250 дала присягу дому хаоса во Франции.
Удивительная эта жизнь вампирская, особенно когда ты марионетка. Живёшь, по сути, в чужой шкуре на протяжении двухсот лет, исполняешь, как рыбка золотая, все прихоти создателя, не имея собственной воли. Копишь силы, чтобы его убить. Муза жила в страхе, боялась потерять себя, записывала все странные мысли и действия, пыталась выяснить как думает на самом деле. Всё её существование сводилось к жалким попыткам что-то сделать, оные быстро пресекалось. Находить мелкоуровневых самостоятельно, выпивая до дна – очень приятно, находясь при дворе хаоса – вдвойне. Главное ведь что – не попадись, вот вампирша и не попадалась, поглощая своих братьев.
• Во время рассвета панк культуры жила в Англии, это до сих пор её любимое время.
• Владеет домиком с виноградником в Дижоне, которым владели её дедушка и бабушка. Стабильно, раз в несколько лет, меняет документальных владельцев, вписывая своё новое имя. В этом домике хранятся все вещи = воспоминания.
• Упиваться пьяными или обкокаиненными людьми – чрезвычайно весело.
• Пыталась несколько раз поступить в университет, но каждый раз что-то шло не так. Хотелось бы учиться в Швейцарии и ходить на лекции исключительно в пасмурную погоду, но не сильно. Интересовалась филологией, психологией, философией и историей, пока не надоело пытаться. Это отвлекало, как минимум, от поиска главного упыря её жизни.
• Выяснила для себя, что ходить в дорогие рестораны и цеплять там денежные мешки, а если еще и со смазливой мордашкой, то секс-игрушки – куда веселей, чем ходить на лекции к прыщавым малолеткам.
Сегодня трёхсотый день рождения Клеманс Энн-Мари Бошан, которая давно не отзывается на эти имя с фамилией. Традиционное отправление во Францию. В Париже ставят балет, который вампирша ещё не видела, в Дижоне ждёт дочь на семейном кладбище. Любимый кладбищенско-французский трип. Сначала Версаль, принести цветы отцу, потом Париж, принести цветы себе и бывшему мужу, потом Дижон, где захоронены бабушка с дедушкой, мама и дочь. Там уж и песни и слёзы и тонны цветов и лучшие в мире надгробья из мрамора.
Близ её дома страшная вонь. Ненависти, гнили, насилия, лицемерия и власти. Она знала этот купаж так хорошо, как саму себя, ведь была его частью. Копить в себе злобу и желание убить двести семьдесят три года – не самая простая задача, но Камилль отлично научил терпению. Если долго ждать, то всё обязательно попадёт в твои руки. В руки Клеманс попала смерть. Смерть того, кто своенравно решил разместиться в дижонском домашнем уюте.
– Если ты думал, что я шучу про ноги и клыки, то зря ты сюда пришёл, – он пытается сбежать, в тот момент, когда её клыки становятся последней остановкой Камилля. Диаблери – слишком красивое слово, для такого как он.
Казалось бы, какой Камилль безмозглый дурак. Взял, собственноручно и ножно пришёл в старый домик Шваллеров, выпил до дна несчастную загипнотизированную служанку и уселся у камина с бутылкой вина. Нашёл в погребе, сидел, пил, делал вид, что чувствует вкус. Ждал свою ненаглядную музу. Прятался от неё на протяжении ста лет в каждом уголочке мира, лишь слыша, как ему наступают на пятки, но никак не могут догнать. Не считал себя принадлежащим ни к одному двору, пока не узнал, что черноволосая вступила в хаос. Смеялся, выдумал план.
Он всегда хотел называть её своей Джульеттой, умереть в один день от яда, если она не изъявит желание провести с Камиллем вечность. Пока муза была марионеткой её чувствами было легко управлять. Не разрешать влюбляться и хранить чувства только для себя. Кто же знал, какой он обидчивый, какой ревнивый. Взяла, ненормальная, в человека влюбилась, а хитрый создатель подождал, пока чувства будут на пике, да и прихлопнул девчонку.
• С мыслями "не досталась мне, не достанешься никому", натравил инквизицию на Соню. Так как Камилль не подозревал, что суд обойдёт Соню стороной, преспокойненько отдал ей свой второй уровень, совсем не сопротивляясь.
• За все три сотни с хвостом лет никого не обращала.
• Инквизитором "взявшим" Соню была Адония. Представилась Соней, с тех пор так и зовётся.
Соня Клодильд Жакар |
У каждого есть мечта, цель, любое маленькое желание, заставляющие двигаться. Соней двести лет двигал на голову больной вампир, складывая в самые удобные и неудобные фигурки. Разум, мысли, реакции, тело. Привычку можно выработать за месяц, а если месяцев в твоей жизни было уже больше двух с половиной тысяч? И за все месяцы привычек получилось не много: быть кому-то верным спутником и пойти на всё ради мести. Соня так сильно и так давно мечтала убить Камилля, собственными руками, зубами, губами, забрав каждый клочок из его сути, что завершив ритуал, потерялась. Служить больше некому, мстить тоже, продолжать жрать вампиров для повышения сил – бессмысленно.
Вампиры думают быстрей, мечтают правильней и точно добиваются своих целей. В целом, элегантно вытирая кровь с лица и поднимаясь с колен, вампирша видела два варианта. Второй почти сразу же вытеснил первый. Жест Адонии мог быть следующим: отдать на суд, пустить в лоб пулю, самую серебряную, наложить чары, вариантов уйма. Выбор падает на воображаемый должок. Вот смеху то было, выстрелив Соня в себя сама. Спасла вампирскую шкуру, а она вместо спасибо в лицо плюнула самоубийством. Второй был веселее для обеих, ведь вампирша увязалась за ведьмой, парируя цитатой из маленького принца, сравнивая себя с лисом.
Соня почти ничего не боится. Кроме странной привязанности к новой подруге. Изотермических книг в её жизни было больше, чем подтверждений в реальной жизни. Почти ничего не возможно проверить или почувствовать, когда твой разум заперт в ловушке. В грустной и грязной ловушке, не впускающей других живых существ. Камилль любил общаться с представителями иных, иногда болтал с людьми, Соня всегда сидела рядом и отвечала исключительно с его позволения. Мысли про прошлые жизни, которые могут связывать, невербальную связь и природный магнетизм Соне нравились куда больше, чем еще один вариант кукловода. Адонию убивать за промывание мозгов не хотелось совсем. Она просто была другой.
Небо в Париже снова облаками затянуло. Сонина маленькая радость, под большим чёрным зонтом. Прощупывает знакомые уголки города, наблюдает за открывающимися булочными, тащит Адонию за собой. Вампирша часто подглядывает за людьми в кафе. Одни подносят ароматную чашку чёрного кофе с носу, вдыхая самые тонкие её ароматы. Пар ласкает кончик носа, губы...он делает глоток и нежится в улыбке. Отвлекается на официанта, который принёс завтрак. Свежая слоёная булочка с шоколадом. Соня уже и не помнит какой на вкус шоколад. А он может есть его каждый день. Мягкая булка, хрустит каждым своим слоем, начинка тягучая, ещё тёплая, а он такой неуклюжий, роняет крошки на брюки, пачкает шоколадом рот. Блондинку всегда ожидала учесть по хуже. Начиналась со фраз "Сегодня я видела как ему было вкусно, срочно расскажи как сильно, я отведу тебя туда, ты же любишь малину?". А заканчивалась пристальным взглядом и вампирским слухом. Одинаковый заказ помогал Соне сыграть в игру и немного пофантазировать.
Пока Адония играет в инквизитора, Соня даже не пытается принимать участие в жизни двора. Она придумала себе своё развлечение, нашла иную одержимость и всеми силами пытается её сохранить. Сохранить, защитить и если что, спрятать от окружающего мира. Пока ведьма принимает роль капризной маленькой девочки, вампирша отдаёт ей всю свою заботу и преданность, пытаясь разгадать откуда ноги растут у всей этой лирики.
Коронация в Портленде не обходиться без Сони, которую Адония тащит за собой. Бессмысленно отказываться от того, с кем ты уже семьдесят лет нос к носу. Ешь, спишь, разговариваешь о сложном и самом простом. Не вздыхай так сильно, Соня, надо же было хоть когда-то начать принимать участие во дворе.
P. S.
• Зачарованная Адонией серьга не снимается с уха вот уже шестьдесят лет. Соня не поддаётся никакому ментальному проникновенно, будь то гипноз или попытки чтения мыслей. При этом, всё еще не доверяет иным, почти никогда не говоря им правду. Серьга защищает от вмешательства иных четвертого и ниже уровней. Требует перезарядки раз в месяц, которой Адония так же занимается.
• Надобность лгать на протяжении трёхсот сорока трёх лет превратилась в привычку, поэтому первым делом на ум во время какого-то вопроса приходит ложь. Часто именно её и использует.
• Людям тоже не доверяет, потому что они дохнут и стареют.
• Не имеет желания никого обращать, даже тех припизднутых, которые сами об этом просят. Убить, иссушить, поиздеваться, поиграться с едой, да что угодно, только не превращать в вампира.
• Спокойная, сдержанная, абсолютно не конфликтная. Собственно, а зачем конфликтовать, если можно сразу убить. Смерть вообще считает идеальным решением всех проблем.
• Ругается только на французском.
• Сильно негодует от того, что человеческая еда на вкус как ничто. Заставляет Адонию расписывать все вкусовые свойства употребляемого продукта.
• Не умеет готовить ничего кроме свернутой шеи, хруст который обожает больше хруста свежих круассанов или вафель.
• Извиняется только словом "sorry" с французским рррррррр. Да и вообще на всех языках разговаривает с французским акцентом, считая это комичным для своего образа. Меняет акценты в зависимости от ситуации или настроения, но родной, конечно же, любимый.
• Посещает очень много балетных выступлений. ОЧЕНЬ МНОГО. Коллекционирует театральные билеты.
• В кино всегда берёт попкорн, любит его потому что он хрустит.
• Бисексуальна.
• Может собрать сумку для переезда за пять минут. СУМКУ. Одну. Небольшую.
• Любит немного подгорать на солнце. Страдает садистскими и мазохистскими наклонностями.
• Жуткая язва и дрянь.
• Говорит всё, что думает. Во-первых, регенерирует, во-вторых, быстро бегает. Как говориться, а чего мне бояться, подумала Красная Шапочка, лес я знаю, секс люблю.
• Всегда красит ногти в чёрный.
• Злая и мерзкая девка.
P.P.S. Балетмейстер = отец сони = реально существующая личность.
Отредактировано Sonya Jacquard (2018-10-15 03:20:23)
